Пантанал

Барышников ничего не придумал и написал правду. Как они вычислили отель, где останавливались подозреваемые Башмаков и Стадник. Про то, как нашли книгу про Тамгу, запрещенную Роснадзором. Как Вершинин показал ее Деко и что говорил при этом.

Вершинин быстро прикинул способы защиты и решил построить ее на поэтапном отрицании.

— Не было известно, что книга запрещена! — заявил он.

— Бросьте, вы же не мальчик! Все что относится к Пантаналу автоматически заносится в разряд секретных.

— Феликс Деко официально назначен моим напарником!

— Это мы уже слышали, — отмахнулся Ким. — Он вам не напарник и не может им быть так по социальной иерархии колонист не может приравниваться к гражданину метрополии. Это, как если бы вам выделили сторожевую собаку вы бы не стали есть с ней из одной тарелки.

Хорошо Деко не слышит прикинул Вершинин. Стулья тут не прикручены саданул бы так, орден некуда было бы вешать.

Ким протянул еще листок, он хорошо подготовился.

— Это рапорт прокурора Мартынова. Вы знаете, что своими противозаконными действиями подставили ни в чем не повинный ОМОН. Арестовавшие прокурора омоновцы разжалованы, находятся в СИЗО в ожидании суда. Я могу напомнить, какие они получат сроки.

Вершинин сжал кулаки под столом. Ким с укоризной смотрел ан него.

— Я изучал ваше личное дело очень внимательно, майор. У меня накопились вопросы и по другим вашим делам. Вы ведь знаете, архив прокуратуры хранится вечно. Дела можно поднять все до единого, включая те, которые вы вели еще зеленым стажером. Допускаю, там много интересного можно накопать, судя по вашим последним выкрутасам. Если вы и там же непрофессионально работали, то сами понимаете.

— Понимаю, — кивнул головой Вершинин. — Чей это заказ?

Ким высокомерно усмехнулся.

— Если был бы заказ, вы бы сидели в одной камере с омоновцами. Помилуйте, Евгений Палыч. Более того, меня предупредили, чтобы я общался с вами с величайшей деликатностью. Ведь ваш единственный сын Александр Вершинин недавно погиб, выполняя долг перед Родиной. Выражаю вам искреннее соболезнование. Представляю, как вам было трудно мобилизоваться на ведение нового расследования.

— Попрошу более не упоминать имя моего сына! — Вершин произнес это, почти не разжимая зубов.

— Конечно, конечно! — Ким поднял обе руки будто собираясь сдаться в плен. — Помилуйте, я даже не требую от вас безотлагательного ответа.

— Какого… ответа?

— Вы полностью свободны в своих решениях.

— Я могу идти? — не поверил Вершинин.

— Абсолютно верно. С одним условием.

— Значит, есть все же условие?

— А как вы хотели? Вы же под расстрельной статьей ходите. Но там, — Ким уважительно показал пальцем вверх, в направлении второго этажа, где, судя по доносящейся иногда ругани находился «обезьянник» для более серьезных преступников. — Там решили дать вам шанс за былые заслуги, майор. Вы сделали Феликса Деко носителем наших государственных секретов. Мы знаем, что он ещё ничего не докладывал своему начальству, но все может быстро измениться, и тогда жертв станет гораздо больше.

— Не понял. Каких жертв?

— Ваш француз должен умереть. Несчастный случай. Вы опасным расследованием занимаетесь, бандит может застрелить. У вас ведь есть пистолет. У лягушатников выпросили.

— У Деко семья. Дочь инвалид.

— И что? А у вас расстрельная статья. Хотите покрыть позором славную фамилию? Кто вам этот французишко? Расходный материал. Когда Париж захватывали, их тысячами в Сене топили.

— Неправда. Великий Лука вмешался.

— Правда или неправда, это уже история. Мне всякими теориями заниматься некогда, я пошел. Вы вольны поступать как хотите, только знайте, приду лия за вами вечером или не приду совсем зависит только от вас.

Вершинин смог разжать кулаки только когда Ким вышел. На ладонях остались кровавые отметины от впившихся ногтей.

Париж. 20 округ. Импассо де Бергамо. 29 июня 14.00

Основным желанием Вершинина в этот нехороший день стало желание, чтобы Деко умер сам. Брился и упал на бритву. Кость из лукового супа в горле застряла, перекрыв дыхательные пути. Ах, да, в луковом супе нет ничего кроме супа.

Инфаркт внезапный. Жена в плач, соседи ахают. Такой молодой, а Деко уже готовый.

Всем чаяниям специалиста из самой метрополии не суждено было сбыться. Ровно через полчаса после экзекуции Феликс Деко явился в комендатуру чисто выбритый и благоухающий местным парфюмом, кстати чрезвычайно вонючим и стойким.

Заходить он не стал, ожидая в своей букашке «Рено». На вопрос как здоровье, бодро ответил:

— Отлично. 8 раз!

Чем вызвал неподдельное раздражение. Однако, где бы его убить, прикинул Вершинин.

— Есть новости, — сообщил Деко. — Мы нашли гражданскую жену Сэма Зелепукина.

— Сожительницу, — поправил Вершинин. — Что еще предприняли?

— Установили скрытное наблюдение. Сэма там нет.

— Понятное дело. Он же не идиот.

20 район Парижа еще до БК считался неблагополучным. Вершинин готов был утверждать, что теперь неблагополучным считается весь Париж. Туристов тут давно не бывает.