Пантеон

Что правда, то правда. Хилтс помнил, что и сам с трудом смог заставить аппарат заработать в предыдущий День Завета, четверть века назад. Его предшественник оставил записи, в которых говорилось, что пирамидка — это записывающее устройство. Там же раскрывался древний секрет его активации, но Хилтс смог включить аппарат только с четвертого раза. Он немного сомневался в исправности устройства. Будет ли играть запись в этом году?

Неважно. Лично он неплохо играл последние четыре дня. Он выиграл время, уверив Илиану в том, что аппарат возможно включить лишь в День Завета. Самонадеянную женщину это не остановило — она упрямо и безрезультатно возилась с пирамидкой — но, как и надеялся Хилтс, принесло некоторое облегчение. В числе прочих в Тахв заранее прибыли и враги Илианы — наверняка предупрежденные своими шпионами о том, что Сестры Сиелах находятся во дворце. Над лагерями перед дворцом уже взвились флаги Корсинитов, Золотого Рока, Отряда Пятидесяти семи и многих других. Воины Илианы заняли пост перед воротами, но удержат ли они его, было неясно — число их противников все возрастало. За восемь дней до праздника прекращались все военные действия; кровные враги вербовали сторонников, используя ораторское искусство. Фестиваль Восхождения Ниды был праздником болтунов.

— Посмотри-ка вон на того командира, — указал Хилтс. — Да поможет нам Темная сторона.

— Соединение, — сказал Джай. И Хилтс уже испугался того, что ему вновь придется выслушивать теории Джая о том, какое сегодня в действительности число. Но кешири только вздохнул и посмотрел ему прямо в глаза:

— Хранитель, я не понимаю, почему бы вам не править Племенем. Мудрость древних Защитников открыта вам больше, чем кому-либо еще.

— Слишком уж открыта, — Хилтса позабавило предложение Джая. — Это дни Болтливых Дураков, мой друг. Людям знающим — таким, как мы — нечего там делать.

— Но учителя Племени говорят, что любой свободный человек, мужчина или женщина, может стать Великим Лордом.

— Для меня, пожалуй, неплохо верить таким вещам. Но не для тебя. И если эти дураки внизу тоже в это поверят, — Хилтс кивнул на толпу, — то все станет еще хуже. И твоя удача будет в том, что я потреплю крах.

Он усмехнулся:

— И что это за «учителя Племени»? Мало кто согласиться с тем, что Племя вообще существует.

Система школьного образования стала еще одной жертвой бесконечных междоусобиц. Во времена Корсина и его преемников люди были едины. Но претендентов на власть становилось все больше, а методы — все жестче; и сообщество ситов — если Племя можно так назвать — окончательно развалилось. Хилтс похлопал своего молодого помощника по плечу:

— Нет, слишком поздно. Подобно Данеллану, я упустил свое время.

— Позвольте не согласиться…

— Послушай, Джай. Когда человек преклонных лет говорит, что так оно и есть, или поверь ему, или вежливо кивни, — Хилтс отошел от перил. — Потому, как последнее, что ему нужно — это сомнения в собственной мудрости.

— Даже, если он ошибается?

— Особенно, если он ошибается, — Хилтс повернулся и уже шагнул к дворцу. — Кстати, о дураках…

Внутри Илиана все еще вертела пирамидку в руках. С ней остались только две девушки, остальные охраняли дворцовые ворота.

— Это какое-то записывающее устройство, — проговорила Илиана, — у него должен быть источник питания. Может быть, кристалл Лигнана.

— Если разберешься, как оно работает, — отозвался Хилтс. — То сможешь оставить потомкам собственную запись.

Он занял безопасную позицию вблизи Песочных Трубок. Все работники были заперты в одной из комнат, а самого хранителя и его помощника, как источники полезной информации, Илиана оставила при себе. Хилтс, впрочем, и так никуда не собирался. Ситуация превратилась в забавный спектакль, и на актрис посмотреть было приятно.

Он находил, что Илиана очаровательна, несмотря на ее неудержимую алчность и ненадежность. У Хилтса никогда никого не было. Отчасти из-за его бесперспективного положения, но еще и потому, что он точно знал — ситы ничем, в том числе и любовью, делиться не умеют. Он снова и снова встречал подтверждение этому в их истории: зависть, предательства — даже в кругу семьи. Неудивительно, что Яру Корсин велел умерщвлять супругов Великих Лордов после кончины последних. В спальне не должно быть места яду.

Вряд ли Илиана знала об этом. И сейчас, как и накануне, она подошла к нему, и взгляд ее неожиданно потеплел:

— Хранитель, ты уверен, что запись нельзя посмотреть сейчас и, может, изменить ее?

Она мягко коснулась его предплечья затянутой в перчатку рукой.

— Глойдова кровь, девчонка! Я старше тебя, по меньшей мере, в два раза, — он скептически взглянул на нее. — И ты — Сестра Сиелах.

Гневно сверкнув глазами, она отшатнулась.

— А ты — старая гнилая бородавка!