Пантеон советов молодым людям

– Я вам снилась?.. – задумчиво скажет она. – Вот странно. – И довольно на сегодня. Конец. Маленькая, крохотная зацепка уже сделана. Уйдите, оставив ее задумчивой. На другой день:

– Вы сегодня опять какой-то бледный… (пудра «Клития» – замечательное вспомогательное средство для влюбленного человека).

– Бледный, я? Гм… Отчего бы это? Может быть, потому, что опять плохо спал?

– Бедняга! А теперь кто вам снился?

– Догадайтесь… (В этом месте можно рискнуть взять ее за руку. Полагаю, опасности особой нет.)

– Ну как же я могу догадаться… (Врешь, милая! Уже догадалась. Иначе зачем бы он взял тебя за руку?..)

– Не догадываетесь? Вы, такая чуткая, такая красивая… – Красота тут, конечно, ни при чем, но – каши маслом не испортишь.

Скачите дальше:

– Вы… не догадываетесь? Вы, у которой сердце звучит, как Эолова арфа, под малейшим порывом налетевшего ветерка, Вы, у которой глаза, как зеркальная лазурь Лаго-Маджиоре, проникающая, как стрела, в самую глубину сознания бедного больного человеческого сердца, бьющегося в унисон с теми тонкими струнами… которая…

Такой разговор требуется минут на шесть.

Ничего, что глупо. Зато складно. Тут тебе и Эолова арфа, и Лаго-Маджиоре, и унисон. Советую напирать не на смысл, а, главным образом, на звук голоса, на музыку.

Очень рекомендуется, не окончив фразы, нервно вскочить, махнуть рукой и, наскоро попрощавшись, уйти.

Это производит впечатление. А кроме того, и из запутанной фразы выкрутитесь.

На третий день смело входите и говорите такую на первый взгляд странную фразу:

– Мэри! (Или Ольга, или Эльза). Что вы со мной делаете?!

– А что такое? Что я с вами делаю?

– Посмотрите на меня (не нужно забывать: еще в передней смахнуть платком пудру с лица. Но – осторожно: жженая пробка под глазами может размазаться). Вы видите?!

– Да, вид у вас неважный… Но разве я виновата?..

– Вы виноваты! Только вы. Вы приходите ночью к моему изголовью, и… и… я больше так не могу!!!

По общечеловеческой логике нужно бы ответить на это так:

– Чего вы ко мне пристали с вашим изголовьем? Мало ли какая ерунда будет вам сниться? Что ж, я за это должна и отвечать?!

Но… ни одна женщина не скажет так. Нужно знать женщину.

Она только воскликнет:

– Боже мой! Но разве я этого хотела?! Мне самой тяжело, что вы так мучитесь…

Слышите? Ей тяжело! Она, значит, вам сочувствует. Она, значит, как говорят профессиональные рыболовы, «зацепилась на крючок».

В этом месте я подхожу к самому деликатному вопросу, о котором мне, при моей застенчивости, трудно и слово вымолвить.

Вы должны ее поцеловать. Только, ради бога, не сразу.

Не обрушивайтесь на нее, как глетчер, не рычите, как бегемот.

Тихо, деликатно возьмите за руки. Приблизьте свои глаза к ее глазам (губы, как известно, покорно следуют за глазами – деваться им некуда). Ближе… Ближе… Загляните в таинственную бездну ее глаз.

И вот – в этой позиции сразу и не разберешь: вы ли ее поцеловали, она ли вас.

Конечно, дальнейших советов я не могу давать. Я слишком скромен для этого. Можете даже, поцеловав, пойти домой – и на этом успокоиться.

* * *

Знавал я одного человека, который всю рассказанную мною поэтичную процедуру невероятно упрощал. Именно, оставшись с женщиной наедине, бросался на нее, точно малайский пират, и принимался ее целовать.

Я как-то спросил его возмущенно:

– Как можешь ты так по-разбойничьи вести себя с женщиной? А если получишь отпор? Скандал?!

– Отпор бывал часто. А скандалу не было. Женщина предпочитает молча, без крику, отвесить пощечину.

– Ага! Значит, ты получал пощечины?!

– Ну, от женщины не считается. И потом на 100 женщин – только шестьдесят дерутся. Значит, я работаю в предприятии из 40% чистых. Этого не приносят владельцам даже самые лучшие угольные копи или учетный банк.

– А вдруг жена пожалуется мужу?

– Побоится! Ты не знаешь мужей. Муж никогда не поверит, чтобы человек ни с того ни с сего полез целоваться. «Ага, – скажет он. – Значит, ты перед этим кокетничала, значит, дала повод?!» Нет, это штука безопасная.

Этот пример я привел для того, чтобы сказать, что я отношусь к такой манере ухаживать с отвращением. Я – поэт и нахожу, что всякое красивое чувство не должно быть оптовым – с исчислением процентов прибыли.

Как поэт еще раз говорю: лучший прием для успеха, это – «вы мне снились». Долбите, как детям, пока не подействует.

* * *

Другой мой знакомый, как он сам выражался, «работал фарфором». Прием, по-моему, тоже дешевый.

Однажды купил он на аукционе прескверную фарфоровую кошку и китайца, которого если ткнуть в затылок – он начинал мотать головой. С тех пор владелец этих вещей говорил всем дамам, на которых имел виды:

– Старинный фарфор любите?

Какая уважающая себя дама осмелится ответить «не люблю»?

– Люблю, – ответит она.

– Очень?

– Ах, ах, ужасно люблю!!

– У меня есть очень недурная коллекция старинного фарфора. Не хотите ли зайти осмотреть?

– Гм!.. Удобно ли это? Впрочем…

Часто дама, уже собираясь уходить и надевая перед его зеркалом шляпу, вспоминала:

– Да! А где же этот твой знаменитый фарфор?

– А вот там стоит.

Ткни китайца в затылок. Видишь, как забавно? Настоящий, брат, алебастр!