Пантера 1-1. Не так безопасен мир, как кажется…

– Отличник?! – очень удивилась Наталья, похоже, не поверив сказанному, а потом, спохватившись, звонко засмеялась. – Я и забыла, что в казахстанских школах оценки ставят не так, как в немецких. В немецких – «отличник», а здесь то же самое – «двоечник»… Знаешь, вообще-то я никогда не назначаю свидание первому встречному, – вкрадчиво сообщила она, внимательно наблюдая за Одином.

– А я не каждое предложение принимаю! – вовсе не обидевшись, сказал он. – Ты из Германии?!

– Ну да. Мы с мамой переехали, думаю, навсегда сюда.

– Ух ты! Здорово!

Один воззрился на девочку со всем присущим ребенку его возраста любопытством.

– Ты будешь ходить в нашу школу? Правда же?

– Да, буду!

– А откуда знаешь русский язык?

– Еще в Германии выучила. Русский и казахский.

Один смутился последнему слову, потупил взор и со страхом признался:

– А я вот – не знаю казахского языка. Почти. Мы его только первый год учим, и я знаю всего сто слов.

– В этом ничего постыдного нет, – заверила Наташа его. – Не нужно стесняться простых вещей. Изучишь – обязательно изучишь и будешь свободно разговаривать и на казахском языке, главное – не забывай родной.

– Да, я выучу его! – решительно произнес он, ободренный добрыми словами.

– Помни: знать может все один бог, человеку это не дано – твои же слова… У тебя есть друг или друзья?

Она резко перевела тему, но это его даже обрадовало.

– Вообще-то он не совсем друг. Скорее просто приятель. Зовут его Дима. Но, к сожалению, он единственный мой приятель, а друзей у меня нет. Все, я подчеркиваю – ВСЕ, считают его психом, помешанным на биологии.

Наташу заинтересовала тема разговора, она пододвинулась ближе, легла на живот, поставила локти на землю, поддерживая тыльной стороной ладоней голову за подбородок.

– Его и его отца, – продолжал между тем Один, отметив в мыслях передвижение девочки. – Они на пару занимаются какими-то биологическими экспериментами, я правда сам не знаю какими, так как особо не интересовался подробностями, но никто их не принимает всерьез: ни простые люди, ни учителя, ни сверстники, ни милиция – все считают их безобидными, хоть и сумасшедшими. Учителей устраивает то, что Дима ни к кому не лезет, никого не трогает, учится отлично, а в природоведении может серьезно поспорить с училкой, превзошел всех сверстников. Учительница как-то говорила, что Дима знает то, что изучается в десятом классе и владеет неплохо… м-м-м… анатомией. С ним ни девчонки, ни мальчишки не хотят общаться, он очень одинок, и я являюсь единственным его другом. Просто мне жалко его, поэтому я не оставляю, не избегаю, да и разговаривать с ним намного интереснее, чем с другими школьниками, хотя почти все разговоры сводит к одной, излюбленной, теме: природа, животные, растения, эти самые… эксперименты. Нет, с ним можно поговорить обо всем на свете, просто другие темы иногда ему наскучивают. Зато Диме можно доверить все свои тайны, он не сплетничает, не треплется языком, а если что-то пообещает – обязательно выполнит, чего бы ему это не стоило. Однако добротой своей не позволяет пользоваться никому, никому не сделает «медвежьих» услуг. В общем, полностью его понимает только отец. Живут они вдвоем, матери у него нет, родственников, кажется, тоже. Однако отец работает механиком на элеваторе, так что на жизнь хватает денег, да и земля у них гораздо плодороднее и больше, чем у любого на селе. Дом их располагается на окраине, скрыт ото всех людей речкой и деревьями, и топятся они не дровами и не углем, а как-то иначе. Не знаю.

– А Дима может без опасений довериться тебе? – как-то уж хитро – с хитрым прищуром – задала вопрос Наташа.

На этот раз Один пристально взглянул на Наталью, понимая душой, что вопрос с какой-то непонятной ему подоплекой.

– Да, он может без опасений довериться мне! Я еще забыл сказать, что Дима и его отец умеют лечить землю, растения, животных и людей, правда, люди об этом не знают – они обходят их стороной. И иногда мы ходим друг к другу в гости, – как бы между прочим сообщил Один, взяв палочку в рот.

– Как же его папу взяли на работу, если люди сторонятся обоих?

– Он очень хорошо знает механику, а лучшей замены за такую зарплату не найти.

– А что – зарплата маленькая? – удивилась немецкая девочка.

– Не жалуются. Дима говорил, что ее хватает на все, что им необходимо, и даже немного остается на черный день.

– Это очень хорошо, что у тебя доброе сердце, и рассуждаешь ты здраво, – ласково произнесла Наташа. Обычно сверстники эгоистичны. Наверно, ты пользуешься популярностью у девушек? – с любопытством, без задней мысли, поинтересовалась она.

– Ну-у, вообще-то да, – чуть-чуть смутился он. – Я им нравлюсь.

– А то, что ты общаешься с «безумцем», их не останавливает?

– Нет.

– А можно… теперь я буду твоей девушкой? – вполне серьезно спросила Наташа, добавив: – И единственной?

Он сел на траву, расставив позади спины руки, задумчиво-удивленно посмотрел на странную девочку.

– Я ведь одна! – добавила она, не меняя позы.

– Хорошо, – осторожно ответил он, не зная что и думать, – я согласен… Уже темнеет, пора домой.