Пантера - ярость и страсть

- Так вот и я про то же! - оживился гример. - Давай, если хочешь, я ее сам прикончу, тогда мы с тобой вроде как повязаны будем. Вместе мы знаешь сколько наворотить сможем! Я гримером к тебе пойду или менеджером, у меня хватка есть, ты не думай. Да Господи, о чем говорить - спать с тобой буду, если захочешь! Мы с тобой такую жизнь начнем - закачаешься, а? - Он преданно смотрел блестящими от слез глазами на своего мучителя, а тот что-то обдумывал. Похоже, Виктора это предложение заинтересовало.

Мне же, после того что я тут услышала, самой хотелось застрелиться. Мир сверкающих эстрадных звезд померк в моих глазах, и я поклялась отныне сразу выключать телевизор или радио, если услышу голос Семы или фамилию продюсера Голубева. А газеты так просто буду рвать в мелкие клочки и топтать ногами.

- Ну что ж, - заговорил наконец Виктор, - в твоих словах есть доля смысла. Люба говорила, что у тебя там как у Петра Первого, это правда? - Он похотливо посмотрел Евгению между ног.

- Да что там Петр Первый! - чуть не зарыдал от счастья тот, заерзав на диване. - Гораздо больше, клянусь! Двадцать восемь сантиметров, самый большой в Москве, наверное! Люба сама говорила, что таких никогда не видела еще! Да ты возьми и сам посмотри, Витечка. - Он с угодливым видом приподнял бедра. - Жаль, что не могу ширинку расстегнуть, падла! Тебе понравится, зуб даю...

- Ладно, ладно, - Виктор скромно отвел глаза, - верю, дурашка. Бог с тобой, живи. Только... - он посмотрел на меня, - я ее сам убью, а ты мне бумагу напишешь с признанием, будто ты это сделал. Пусть будет на всякий случай.

- Согласен, - не моргнув глазом, пролаял Евгений. - Только руки развяжи.

Виктор развязал ему руки, тот сходил наверх, принес лист бумаги с ручкой и стал быстро писать, боязливо поглядывая на ружье. Я сидела и думала, что было бы, знай он, что оно не заряжено...

- А мы на эту девчонку, - разглядывая меня, словно я уже была трупом, продолжил немного погодя, засовывая бумагу в карман, Виктор, - все убийства свалим. А что, все сходится. Скажем, что злобная фанатка убила сестру Ольгину из ревности по ошибке, чтобы ее место занять. Потом Любу задушила зачем-то. А саму Ольгу Сема прикончил, ему уже дело шьют. Когда меня следователь допрашивал, я сказал, что видел только, как из гримерной вот эта крошка выбегала. Про тебя ничего ему не сказал, как чувствовал прямо. Так что мы с тобой перед законом чисты, мой сладкий. А вахтершу какие-то бандиты убили. Молись, девочка...

Он навел на меня ружье и опять взвел курки.

- Постойте, - улыбнулась я, - можно один вопрос перед смертью?

- Ладно, спрашивай.

- Как вам удалось выпутаться из моих трусиков?

Виктор сразу преобразился.

- Если бы ты знала, сколько таких вещиц я порвал зубами на их хозяйках, то не спрашивала бы. Тем более что твои были далеко не самого лучшего качества.

- Как?! - опешила я. - Вроде в фирменном магазине покупала, в Чехии!

- Вот сволочи, - сокрушился Евгений, - и там халтура! Кстати, тебе не кажется, дорогой, что она слишком спокойно себя ведет?

- Это потому, - хихикнул тот, - что она думает, будто ружье не заряжено. Наивное дитя! Смотри. - Он переломил ружье, и я увидела в стволах две латунные гильзы с капсюлями. - Из коробки в карман вывалились.

Теперь мне стало не до шуток, я начала лихорадочно искать выход. Оба стояли за столиком напротив меня, сидящей на диване, взведенное ружье смотрело прямо мне в живот. Деваться было некуда, оставалось только, рискуя оставить российский суд без подсудимых, убить обоих мерзавцев или ненароком получить заряд дроби в живот. Ни того, ни другого мне не хотелось. И тут случилось невероятное.

- Бросьте ружье, гражданин Голубев! - раздался строгий голос босса от двери на веранду. - Или я прострелю вам руку.

Мерзавцы синхронно вздрогнули и повернули головы. Я тоже. Босс стоял, прислонившись к косяку, и целился из пистолета в Виктора. За спиной Родиона виднелись широкоплечие громилы в камуфляжной форме. Они целились из автоматов, мрачно глядя на преступников.

- Я никого не убивал, - пролепетал Евгений, поднимая руки. - Я даже пистолет выбросил по дороге сюда. Это все он, подлец. Я его знать не знаю...

- Ничего, в камере познакомитесь, - проворчал босс и поинтересовался: Ну так что, будем бросать или мне стрелять?

- Это была самооборона, - хрипло выдал продюсер и осторожно положил ружье на столик. - Они меня убить хотели.

- Да, да, я в курсе, - усмехнулся Родион, входя в комнату. - Мы весь ваш милый разговор на пленку записали.

Виктор стал серым, как тюремная стена, схватился за сердце и свалился на пол...