Пантера - ярость и страсть

- Не подходите к ней близко, чуваки! По-моему, это она их уделала.

- Да ты что, Мишон! - волнуясь, воскликнул третий. - Как?! Мы же рядом были!

- Хрен ее знает!

- Ни черта не понимаю, - пробормотал второй, тоже достав пушку и разглядывая меня. - Это что, такие шутки у тебя тут, Мишон? Ну все, с меня хватит...

Я видела, как дрогнул его палец на курке, как скривились губы и помутнели глазки, и метнула туфлю за мгновение до выстрела. Лезвие на конце туфли вонзилось ему в коленную чашечку, он дернулся, и пуля просвистела у меня над головой. В следующую же секунду я прыгнула Мише под ноги, змеей проползла между ними, кошкой взвилась ему на загривок и вцепилась когтями в лицо. Он дико закричал и волчком завертелся на месте, пытаясь сбросить меня, но оторвать меня от него уже можно было, только убив. Один из оставшихся бандитов корчился на земле от страшной боли с торчавшей из колена туфлей, а другой бегал вокруг нас с пистолетом, плаксиво крича:

- Мишон, Мишон, отойди, я ее замочу!!! Слышь, братан, отойди, а то в тебя попаду!

Но Мишону было не до этого. Ему было очень больно, он ничего не видел от залившей глаза крови, выронил пистолет и только крутился на одном месте и орал как резаный, пытаясь отодрать мои руки. Если бы он не знал, где мой босс, то я бы прикончила его сразу, подлеца, подставившего стольких людей. Вообще, если кошка забралась на спину - это конец. В таком положении с человеком можно сделать все что угодно, потому что в твоих руках самые уязвимые места - лицо и шея. И вовсе не нужно быть пантерой, чтобы обезвредить таким образом противника. Правда, это очень жестокий способ и не у каждого хватит духу поранить лицо живого человека. Но если нет выбора, то этим можно воспользоваться...

- Беги отсюда, придурок!!! - прокричала я скачущему вокруг урке. - А то и тебе достанется! Беги, пока жив!

Он замер на месте, ошалело поглядел на извивающегося в грязи товарища, на орущего окровавленного Мишона, на меня, на все еще лежащих неподалеку друганов, и что-то такое наконец до него дошло. Ужас отразился в его глазах, он бросил пистолет, развернулся и побежал, не оглядываясь, к дороге. Только тогда я спрыгнула на землю, отпустив негодяя. Я поранила ему лишь уши, лоб и щеки, и то больше для вида, чтобы напугать остальных. А теперь собиралась поговорить с ним, пока он еще что-то соображал. Он стоял и мычал, зажав руками физиономию, словно ему плеснули туда серной кислотой. Первым делом я выдернула из колена бандита лезвие туфли. Парень сразу потерял сознание и затих. Потом нашла свою сумку. Затем, подобрав пистолет, навела его на Мишу:

- Веди меня к машинам, ублюдок!

Увидев сквозь пальцы пушку, тот покорно поплелся куда-то, не разбирая дороги и не отнимая рук от лица. Мне нужно было спешить, пока другие не начали приходить в себя. Две темно-синие "девятки" стояли на другой стороне свалки на окраине леса. Рядом с ними на ящике сидел Ерофей и слушал музыку, доносящуюся из открытого окна одной машины. Увидев нас, он вскочил, опасливо отошел в сторонку и спросил:

- Что это с ним?

- Упал, ударился лицом... в грязь, - пояснила я. - А ты что тут делаешь?

- Охраняю машины. Они приказали, - и кивнул на Мишу. Потом посмотрел на небо. - Между прочим, уже скоро обед. Где обещанная палатка с подогревом?

Покопавшись в сумке, я вытащила горсть смятых стотысячных купюр и протянула ему.

- Держи, сам купишь. И лучше сваливай отсюда, а то попадешься этим орлам под горячую руку. Они скоро появятся.

Ерофей сразу все понял и мгновенно исчез с деньгами, растворившись среди мусорных куч. Усадив Мишу рядом с собой, я выехала на трассу и остановилась.

- Где Родион? - жестко проговорила я, ткнув пушку ему в глаз. - У тебя есть только одна попытка.

-Поехали...

10

Он показал мне дом на окраине Москвы, вход в подвал, где разместилась лаборатория, и сообщил, скольких вооруженных людей я могу там встретить. Сказал, что сам был там всего один раз этой ночью, когда шеф вытащил его из ментовки. Больше он ничего не знал. Ему приказали встретить меня на свалке и привезти сюда в таком состоянии, чтобы я уже не могла понять, куда и зачем еду. Пока он это говорил, мне пришла в голову гениальная идея.

- Слушай, Миша, ты вроде здравомыслящий человек, - сказала я. - Как думаешь, смогу я там всех порешить?

Он дернулся, посмотрел на меня как на сумасшедшую, потом сник.

- Наверное, сможешь...

- Скажи, а это кому-нибудь нужно, столько крови?

- Не знаю, - пожал он плечами.

- А если сказать им, что они могут умереть, если не отдадут мне Родиона? Ну, примерно так, как я вам на свалке говорила.

Он опять бросил на меня дикий взгляд и помотал разодранной головой:

- Не поверят. Шеф не поверит.

- Даже если ты им сам это скажешь? Он задумался. По дороге сюда я остановилась около какого-то котлована, переоделась в чистый костюм "от Шурика" и позволила Мише умыться и даже обмотать бинтами разорванные щеки и уши, чтобы не терял много крови. Он уже не пытался напасть на меня или сбежать - в глазах его стоял только страх перед моим физическим превосходством.