Пантера: время делать ставки

— Кстати, босс, я только что познакомилась с вашим знаменитым Бранном по прозвищу Труха. И не только познакомилась, но и спасла его, так сказать, от средних и мелких неприятностей, как-то демонтаж ребер и гематомы по площади тела.

— Что, его опять бить собирались? — осведомился Родион Потапович.

— Ну да. А что, его все время бить собираются, коль скоро вас это не удивляет? Фарт он им, видите ли, сбивает, удачу отпугивает. Глупости!..

— А ты просто с ним мало общалась. Я много слышал. В самом деле те люди, которым приходилось с ним сталкиваться, попадали в удивительно идиотские ситуации, могущие только при страшном невезении возникнуть. К примеру, один бухгалтер решил восполнить недостачу в балансе и рискнул, поставил круглую сумму на «экспресс». Тут уж — пан или пропал. Ставки все рискованные, и только одна ставка шла наверняка — «Манчестер Юнайтед» у себя дома играл с «Болтоном». Это такие английские клубы, — пояснил он, видя мое безмятежно невежественное лицо, — футбольные. «Манчестер» сильнее на три головы, так что вероятность того, что он «Болтону» проиграет — почти нулевая. Примерно такая же, как если бы, скажем, семилетний мальчик побил взрослого здорового мужика. Так вот, оформил бухгалтер ставку, получил квитанцию, стоит, рассматривает. Тут за его спиной возникает Бранн, со свойственной ему бесцеремонностью заглядывает через плечо и говорит: «Рискованные ставочки, знаешь ли, но могут и «пропереть». Хотя вот, конечно, «Манчестер» точно выиграет. За это можешь не волноваться, «Манчестер» не подведет, матч будет «выносной». Сказал так Бранн. Ну и что же? Подошло время, стали поступать результаты. И надо же. Все ставки выигрывали одна за другой. Оставалось только результата этого «выносного» матча дождаться, бухгалтер уже и шампанского купил, выигрыш обмывать, и тут приходит результат матча: проиграл «Манчестер»! Проиграл этому несчастному «Болтону» дома, 0:1 проиграл!! Ну и что же? Бухгалтер так настроился на то, что он уже выиграл, что не выдержал потрясения и в тот же день напился — не шампанским, понятно! — и повесился. И это не единственный случай, когда Бранн сглазил результат, — закончил босс. — Таких случаев масса. Бывают такие нефартовые люди, у которых неудачливость такая, что распространяется и на всех, с кем эти люди соприкасаются. Бранн из таких. Недаром его Трухой прозвали.

— Все понятно, — кивнула я. — Кстати, этот Труха оставил мне свой телефончик. В кармане куртки у меня.

— Смотри, Мария, — засмеялся Родион Потапович, — не пойдет знакомство с ним тебе на пользу, того и гляди…

* * *

Сначала я направилась к Амалии Алексеевне Широковой, проживающей в Филях. Делая выбор в пользу именно ее, я не руководствовалась никакими логическими соображениями. Все равно, скорее всего, пришлось бы ехать по обоим адресам, так что следовало выбрать, куда сначала. Широкова по некоторым деталям своей биографии показалась мне более реальной кандидатурой (молода, бывший инструктор по стрельбе, работает кассиром в «Фаворите», имеет условную судимость) для того, чтобы оказаться той самой Амалией — из списка Малич.

На работе ее не оказалось, я выяснила, что кассиры работают посменно. Оставалось только отправляться домой.

Амалия Алексеевна жила в панельной шестнадцатиэтажке с роскошным видом на гаражный кооператив. Двора как такового не имелось, в подъезд можно было пройти через лысый, открытый всем ветрам пустырь, на котором красовалось какое-то жалкое подобие детской площадки. Несмотря на несезон, мальчишки в пуховичках гоняли мяч. Я тут же вспомнила невезучего Бранна и улыбнулась.

Квартира сорок восемь, в которой проживала Амалия Алексеевна, располагала дверью, обитой потертым кожзаменителем. На кожзаменителе был краской выведен номер квартиры — хромоногая «четверка» и пузатая цифра «8», напоминающая снеговика с огромным туловищем и маленькой головой. Звонок имелся, но, как показало ближайшее будущее, не функционировал.

Не открывали довольно долго. Я уж было подумала, что никого нет дома и Амалия Широкова по месту прописки не присутствует, как вдруг послышались нетвердые шаги, защелкал замок. Грохотание замка не помешало мне услышать глухое бормотание:

— Кого это еще там принесло?.. В выходной не дадут… отлежаться. — Дверь приоткрылась ровно на столько, на сколько позволяла цепочка, и я увидела желтолицую женщину лет сорока или сорока пяти на вид, с припухшими маленькими глазами и носом-кнопочкой. У нее был капризный рот и вздернутая верхняя губа, из-за которой лицо приобретало выражение глуповатой ошеломленности.

— Вы… кто?

— Амалию Алексеевну могу видеть?

Цепочка тускло звякнула и натянулась. Женщина моргнула и недовольно произнесла низким голосом:

— А на кой она вам?

— Да так, — сказала я, вытягивая из сумочки удостоверение на имя работника уголовного розыска — «липа» страшная, как выражался босс, но весьма действенная, особенно в тех случаях, когда дар убеждения не действовал. — Я хотела бы задать Амалии Алексеевне несколько вопросов. Правда, вы так и не ответили, дома ли она.

— Она… да, ну…

— Вы ее мама?