Пантера

Тарасов полез в стол и чем-то там щёлкнул. Звук получился похожим на взведённый курок, но Леонид Борисович даже не напрягся. Оба мужчины знали друг друга достаточно давно и понимали, чего ожидать от собеседника. Поэтому Кожемяки терпеливо дождался, пока хозяин кабинета достанет из ящика стола продолговатую чёрную коробочку, напоминающую портсигар и лишь затем наклонился вперёд.

— Что это? Бомба?

— Почти, — Тарасов отхлебнул коньяк и приложил большой палец к боковой крышке коробки. — Хочешь верь, хочешь — нет, но, когда мы начинали проект в Лисичанске я был искренне уверен, что это — операция вашего ведомства. Позже всё вскрылось, но я оказался так замазан, что идти сдаваться казалось глупым.

— Ага, а продолжать изменять Родине — совсем не глупо.

— Слушай дальше. Когда всё вскрылось, я начал думать, можно ли исправить ситуацию. Кое-что придумал. Наш проект готовился не только в качестве полигона для испытания новых технологий, но и в качестве заведомой провокации. В случае, если бы всё вскрылось, наши кураторы тотчас бы заявили о мерзкой Российской военщине, проводящей запретные опыты над людьми. Основание для международного трибунала по военным преступлениям перед человечеством.

Тарасов расплылся в широкой ухмылке, а после, в один глоток, допил напиток. Кожемякин недоуменно смотрел на собеседника.

— Ты чего веселишься?

— Десять лет назад мы втайне открыли второй центр, идентичный нашему, в Лисичанске. Только этот находится в Статхоке, штат Массачусетс. Здесь, — генерал достал из коробки металлический флэш-накопитель, — вся информация по институту в Статхоке, имена и должности кураторов Лисичанского центра, все их контакты. Сегодня, когда Институт перестанет существовать, останутся лишь те документы, что собрал я. Можете хи использовать. Получится — вы в шоколаде. Нет, по крайней мере достигнете паритета.

— Отличное предложение, — Кожемякин привстал и взял флэшку. Внезапно до Леонида Борисовича дошло, и он уставился на улыбающегося Тарасова. — Что значит: «перестанет существовать»?

— То и значит, — генерал пожал плечами. — Нет института — нет доказательств — нет проблем.

— Отмени операцию!

Тарасов посмотрел на часы и покачал головой.

— Уже невозможно.

36

Временами боль в голове немного утихала и тогда, сквозь багровый туман, застилающий глаза, Чип начинал видеть дорогу. Автомобиль носило из стороны в сторону, словно злосчастный водитель успел оприходовать, как минимум, бутылку водки, а то и чего покрепче. Когда сознание начинало ускользать, парню мнилось, что он уже дома и вот-вот очнётся от тяжёлого сна. Однако же, пробуждением даже не пахло, напротив — реальный мир растворялся в сумрачной пелене, и лишь тяжкая боль в израненном теле напоминала о том, что всё это — не кошмар, а кошмарная действительность.

Первый раз в жизни Алексей так избили и смерть противника сейчас казалась весьма слабым утешением. Парень ощущал привкус крови во рту, а когда прояснялось в глазах, мог видеть и кошмарную маску на месте лица. Чёрт, если его сейчас остановят полицейские, что он им скажет? Поскользнулся и упал? Впрочем, вопросы патрульных Чигракова интересовали в самую последнюю очередь. Главное, сейчас — добраться домой. Там он примет ледяной душ, достанет из аптечки хитрые таблетки и всё, как рукой снимет!

Машину вновь повело в сторону, и водитель едва сумел удержать автомобиль на дороге, в самый последний момент вывернув непослушный руль. Ему показалось, будто шоссе впереди превратилось в обезумевшую змею, виляющую серым хвостом и норовящую сбросить машину в небо. Голову пронзила резкая боль и дикое видение исчезло.

Чип едва не пропустил поворот к своему дому и собрав все силы, очень осторожно повернул баранку, стараясь не улететь в кювет. От приложенных усилий парень всё-таки потерял сознание, а потерявший управление автомобиль, съехал с дороги. Машина принялась прыгать по камням, Чиграков тут же пришёл в себя и утопил педаль тормоза. Прямо перед бампером расставило ветки огромное дерево. Ещё бы немного и автомобиль врезался бы в него.

— Дом рядом, — пробормотал Чип. — Нужно просто добраться и всё будет, как нужно. Соберись, засранец!

Мотор заглох, поэтому машину пришлось заводить и медленно выбираться на дорогу. Сквозь туман в голове прорывалось удивление: почему баранка руля уехала так далеко и стала необычайно скользкой. А вот дом почему-то находится так близко, что он вот-вот въедет в его угол.

Очнувшись в самый последний момент, Чиграков остановил автомобиль в полуметре от здания и провёл дрожащей рукой по лбу. Потом парень несколько минут сидел, тупо уставившись на руки, лежащие на баранке. Перед глазами плясали огненные мотыльки.

Алексей открыл дверцу и попытался выйти. Ему показалось, что кто-то окликнул его по имени, а после этого тело стало лёгким, как воздушный шар. Только почему-то не взлетело к небесам, а стремительно рухнуло вниз. Однако под автомобилем, вместо земли оказался непроглядный мрак, поглотивший Чипа.