Панцирь

Уродливое пение било по ушам; за ними – крики и стрельба.

Прилетел тяжёлый удар в колено. Тут же еще один вбился в голень. Я зашатался. Один из амтанов схватил, попытался утянуть вниз. Нога не выдержала, упал.

Несколько раз на меня наступили. Потом услышал невероятное грохотание и зрение вернулось.

Судя по всему, внутрь ввалились трое. Прошли вперед, и Бо их расстреляла.

Первый лежал без головы, и всё вокруг стало красным. Второй поймал пулю грудью. Третий сидел с разорванным плечом – так же был мёртв. Тот гибс, что остался подо мной даже не удосужился забрать меч. Умер быстро – я вбил остриё ему в подбородок. Откатился.

– А девка знает как красочно вступать в схватку, – удивилась Желчь.

Сразу не заметил, но амтан все-таки причинил ущерб. Просунул волевой шип под наплечные пластины, оттуда по правой руке обильно струилось. Панцирь уже разобрался, пережёг два хтона и остановил кровотечение. Моды опять залили всё, что нужно холодом – буквально плохо чувствовал треть тела.

На проходе мертвые мешали новым заходить. В тишине прозвучал звон. Бо переломила Молотобойца и экстрактор выплюнул гильзы. Она засовывала патроны в барабан, руки её тряслись.

Желчь жалостливо протянула:

– Волнуется.

Востр стрелял так быстро, что меня оглушило. Он был расточителен: потратил шесть пуль на двух гибсов.

Щиты сияли от попаданий и в итоге не выдержали. Лопнули, знатно громыхнув, и разлетелись рыжей пылью. Оба амтана умерли и упали возле других тел.

Всё – Востр без оружия.

Много там их еще?

Я отошёл назад. Обернулся, а внутри уже восемь амтанов.

Вот и ответ – много.

Всюду витали облака оружейного дыма. Бо открыла стрельбу: шесть выстрелов разорвали тела двух, что стояли первыми.

Из тех, что шли следом, один кинулся на Востра, который опять заряжал в Опцион барабан. Двое обратили свое внимание на меня. Опять прозвучал звон гильз, и к Бо направился один из вошедших, Батар перехватил его. Последние сразу двинулись к лестнице, но это уже была не моя проблема.

Левый гибс давил, выставив вперед руку. Правый стоял с зависшим конструктом шипа над плечом. Моды шипели, пенились – боль жгла, правый глаз терял зрение. Я дернулся в сторону того, что пытался сделать меня слепым, а когда тот предусмотрительно обернулся щитом, резко развернулся и рванул к другому.

Шипом он выстрелил, тот вбился в панцирь, оплавил центральную часть пластины, а затем рассыпался золотой пылью.

Я воткнул ему в живот меч, потянул вверх. Затем обратил свое внимание на второго. Он сделал шаг назад и выпустил веер алых лезвий. Посекло бедро. Я напрыгнул, сбивая его с ног и пытаясь довести клинок до головы. Надавил, меч прошел сквозь щит и вошел в глазницу.

Выдохнул и поднялся. Востр закончил со своим противником, в очередной раз применив нож как открывашку туши. Батар в борьбе задушил своего.

Кряж бледный, со следами крови на лице, вышел из-за двери сверху; на лестнице встретил двоих. Взмахнул левой рукой, обрушив конструкт алой дуги, такой силы что у него сразу хтон выгорел. Так разбил щит и ошеломил гибсов. Те зашатались, тогда Кряж разрядил в них восьмиствольный пистолет. Так и погибли.

Оглядел заваленный трупами этаж.

Глаза слезились от дыма. От постэффекта конструктов нос внутри и стенки глотки обернуты в плёнку горечи и вонючей химозы.

Сплюнул.

Сел на ближайшего мертвеца. Покачал головой – бой забрал три полных хтона.

Даже не помнил, что такое возможно.

– Все живы народ?

Это Йоргос.

– Wayd eh, – злобно ответил Востр, оттирая лицо и глаза от атманской крови.

С таким планированием жить нам полтора Выхода, пока Удача и Всетворец, посчитав нас мусорными гулями, с великим удовольствием, кости не раздробит.

Молча отстрелил пустышки хтонов и вкрутил новые.

Главное, пока ещё живы.

Остальное – мелочи.

***

Всего мы настреляли шестьдесят четыре карстовых гиббона, из которых сборщики достали тридцать пять единиц неповрежденной железы. Отдыхать, глядя как разделывают гибсов, то еще удовольствие. В воздухе застыл тяжелый запах крови, но это в основном моя проблема – почти все носили фильтр-маски.

Яла уже обработала раны и царапины. Я чувствовал себя истощенным, но хотя бы не умирающим.

И это хорошо.

– Ты доволен?

Сборщики упаковывали органы и рассовывали их по холодильным сумкам.

– Доволен, – кивнул Йорг.

– Ты рисковал, – сказал ему я.

– Рисковал, но Сар улыбалась, с удовольствием показывая каждый из зубов, – он пожал плечами. – Без тебя бы не потянули.

– Очевидно.

– Но без тебя бы лезть и не стали.

– И это справедливо. Мы возвращаемся?

Йорг покачал головой:

– Это не все, – указал рукой на каменную пирамиду в центре застройки гибсовых хибар. – Там должна быть гусеница. Это тоже добыча.

– Да ты шутишь.

– Расслабься, её и ребёнок зубочисткой завалить сможет. Тут лёгкое дело.

По дороге к пирамиде я свернул ко входу ближайшей хибары.

– За-ачем? – спросила мне в спину Бо.

– Интересно.

Внутри пусто и просторно.