Папа для Бусинки

Только я открыла дверь аудитории, собираясь переступить через порог, как услышала звон разбитого стекла, и комната стала наполняться дымом. В ту же секунду грянул выстрел, видать от неожиданности Витек нажал на курок. Меня что-то сильно толкнуло в спину, и я вылетела в коридор, приземлившись на четвереньки.

Поднявшись, сразу же посмотрела в дверной проем, увидела огромные испуганные серые глаза. Бедняга был так напуган, что оружие вывалилось из его рук. Тут же подскочили к нему бойцы, скрутили, надели на него наручники и повели прочь. Витек не сводил с меня глаз.

- Тася, я не хотел! Тася, я нечаянно… - все происходило, как в замедленном кино, рядом со мной уже Стас, тормошит, хватает за руки.

- Таська, родная, ты как? Он ничего тебе не сделал? Кто стрелял?

- Все хорошо, милый! Не волнуйся… - я почувствовала, что рубашка на груди мокрая почему-то, потрогала рукой. Рука была в крови. Зацепил значит! Только мне совсем не больно, устала немного. На черной ткани кровь не видно, а то любимый бы уже… У меня подкосились ноги. Стас подхватил меня на руки, опустился на колени.

- Кит!!! Врача!!! Тася ранена!!! – закричал он истошным голосом.

 Я смотрела в милое, родное лицо. Какой он у меня красивый! Жаль недолго мы были счастливы. Я понимала, что пуля пробила легкое, меня душил кашель, во рту ощущался вкус крови. Я коп, я знаю, что такие ранения смертельны.

Вокруг собрались врачи, Филатов поднялся со мной на руках и понес куда-то, а мне уже все равно… Захотелось погладить любимое лицо, из последних сил протянула руку и провела ею по щеке Стаса. Мои пальцы оставляли кровавые дорожки на его лице.

- Нет, Тасенька, не закрывай глаза! Родная, не бросай меня… - уговаривал он меня.

- Не волнуйся… милый… мне… совсем не больно…

 142.

Похороны проходили на уютном тихом кладбище. Собрались все – родные, друзья, сослуживцы… Поодаль стоял почетный караул с ружьями, он скоро даст залп в ее честь. Опечаленный босс говорил прощальную речь грустным голосом. Все вокруг стояли с поникшими головами, отводя взгляд от красивого лакированного гроба. А она лежала в этом гробу, такая молодая, изящная, с бледным прекрасным лицом. Ее длинные темные шелковистые волосы покоились на груди. Злая пуля прервала ее жизнь на взлете, не пожалев ее маленькую дочь, оставила ребенка сиротой.

- Не уберегли мы тебя, прости… - прошептал Никитка.

- Это я виноват! Только я... – с горечью произнес его брат.

- Мы все виноваты, надо было искать лучше… - Сережа Сандерс.

- А если бы Эмилия написала заявление на этого подонка, не лежала бы сейчас здесь! – как всегда, резко, высказалась Юлька. – Пожалела гада…

 Я смотрела на осунувшееся фарфоровое лицо Эмилии, мне было жаль ее до слез. На левом виске виднелась маленькая аккуратная дырочка. Муж убил Эмилию, продержав взаперти три месяца. Несколько дней назад позвонил на номер Никиты, сказал, где их найти, и тоже покончил с жизнью. Они лежали на кровати рядом, в деревенском доме, в ста тридцати километрах от Туапсе. Как и сказала Лидия, далеко он ее не увез, только никто не нашел.

 - Ты как, родная? Не устала? Может домой? – Станислав обнял меня за плечи, я прижалась к нему, наслаждаясь любимым запахом.

- Нет, не устала. Похороним, тогда домой, – я только неделю назад выписалась из госпиталя, надоело в четырех стенах сидеть. Шутка ли, два месяца с лишним без свежего воздуха. На дворе лето наступило, пока я валялась, уже девятое июня.

После похорон разъехались кто куда. Юля с Никитой к своему сынишке, ему уже два месяца исполнилось. Сестра ушла в декрет, не захотела доверить своего ненаглядного крошку ни няне, ни Тонечке. Она была так счастлива, прямо цвела от материнства, все разговоры только о сыночке. Если так дальше пойдет, глядишь, года через два Юляшке еще ребеночка захочется.

Лидия Дуглас, вместе с Сандерсами, отправились в роддом, вчера Лили родила дочку, Сережка еле успел ее вечером в приемное отделение доставить. А меня любимый повез куда-то, сказал, что приготовил сюрприз, а потом еще один. Он таинственно улыбался, прищуривая искристые янтарные глаза. Ну посмотрим, что он мне приготовил! Мы выехали за город, и вскоре свернули на проселочную дорогу. Стас остановил машину, повернулся ко мне.

- Теперь я должен завязать тебе глаза. Иначе эффект от увиденного будет не такой яркий. Ты не против? Это ненадолго, мы почти приехали.

- Ну завязывай, раз надо! Заинтриговал, аж душа чешется!

Стас достал из бардачка мой серебристый шарф, ну все предусмотрел! Мы ехали минут пять еще, потом любимый вывел меня из машины, взял за руку и осторожно повел куда-то. Ноги путались в траве, а воздух был пропитан ароматом луговых цветов и солнца. Нежный ветерок обдувал разгоряченное лицо.