Папа (для) моей дочери

– Да я и так про тебя ничего ему не говорю. А может, и зря? Вдруг он что-нибудь знает?

– Не надо, Лесь. Пожалуйста.

– Не надо, значит, не надо. Как скажешь.

Вызываю такси и еду домой. Слишком рано, и транспорт ещё не ходит. Слушаю болтовню таксиста, который за короткий промежуток времени успел пожаловаться на дорогой бензин, рост цен, высокие тарифы на коммуналку и вечное ворчание жены, что дома нет денег на подгузники, а старший хочет новый мяч. Мне бы его проблемы!

Он останавливается напротив моего дома. Достаю кошелёк. Налички не так уж и много, но сколько есть, протягиваю таксисту.

– Зачем?! Оплата за проезд уже прошла!

– Это вашему сыну на новый мяч.

И пока мужчина в недоумении хлопает светлыми ресницами, выхожу из такси. Утренняя прохлада освежает. Вдыхаю полной грудью воздух.

– Ирина! – доносится до меня знакомый голос.

Медленно поднимаю взгляд и смотрю на Клима. Качаю головой, не в силах поверить, что он провёл во дворе всю ночь.

– Ирина, подожди! Пожалуйста! – просит Клим.

Выставляю вперёд руку, не хочу, чтобы он приближался, и Клим замирает на месте. Мы стоим друг напротив друга. По-хорошему, надо уйти, но я не могу пошевелиться, стою и смотрю на Клима. Только уже совсем по-другому: в нём пропал весёлый, обаятельный младший брат Киры, тот, который сумел легко завоевать детские сердца, ведь девчонки его обожали. Сейчас передо мной стоял мужчина, от прикосновений которого я смогла забыть обо всём на свете. В руках которого я стала шлюхой.

Я смотрю на него именно с этой стороны, как на мужчину, с которым была близка, который, зная, кто я на самом деле, раз за разом подводил меня к высшей точке чувственного всплеска, вплоть до потери ощущения реальности и времени, пока я не отключилась.

Но и это не всё. В его взгляде я читаю то же самое. Он тоже всё помнит. И от понимания этого становится ещё хуже.

– Я же просила тебя не приближаться ко мне.

– Я не могу этого сделать, – отвечает Клим, продолжая гипнотизировать меня взглядом.

– Столько времени мог, а сейчас не можешь? – усмехаюсь я.

– Ира.

– Не подходи! – повторяю я. Дыхание сбивается. Ничего не могу с собой поделать, но я не хочу, чтобы он приближался. Если бы я с самого начала знала, что тогда со мной был Клим, ни за что не подпустила бы его к дочери.

– Я обещал Вадиму не подходить к тебе ни под каким предлогом, – произносит Клим.

– Вот и сделай одолжение – не подходи!

– Я не могу.

Пытаюсь сделать шаг в сторону, но Клим преграждает дорогу.

– Ира, я не отстану, пока ты не выслушаешь меня.

– Зачем, Клим? У тебя было столько времени всё рассказать, но ты молчал.

– Я очень боялся, что ты меня сразу оттолкнёшь.

– И на что ты тогда надеялся? Что всё останется в тайне?

– Нет. Я всё равно бы тебе всё сказал.

– Когда, Клим?

– Не знаю. Но обязательно сказал бы.

Качаю головой, не желая больше ничего слушать. Но Клим молчит. Тогда начинаю говорить я.

– Ты даже представить себе не можешь, через что мне пришлось пройти… – невольно признаюсь. И я нисколько не преувеличиваю.

– Прости…

– Клим, это низко! – вырывается из груди.

– Я знаю.

– Это подло!

– Согласен.

– Это безнравственно!

– Возможно.

– Это аморально!

– Но тебе понравилось, – мягко возражает Клим.

– Что?

– И мне тоже, – тихо добавляет Шелест.

– Клим, это цинично!

– Ира, если бы сейчас я мог всё вернуть, я бы ничего не стал менять.

Смотрю на него и не верю: как можно такое говорить!

– Не смотри на меня так, – просит Клим.

– Ты понимаешь, что это ты разрушил наш брак?

– Нет, Ира. Не я.

Я тяжело дышу, словно мне не хватает воздуха.

– Это уже неважно, – произношу устало.

– Нет. Это как раз очень важно. Я не брошу Женю.

Вскидываю на него взгляд и испуганно смотрю.

– Нет, – качаю головой. – Ты больше не подойдёшь к моей дочери, – говорю твёрдо.

– Она и моя дочь. Отрицать это у тебя не получится.

– Не вздумай угрожать мне или шантажировать Женей!

– И не собирался. И никогда бы этого не сделал.

– Ты просил выслушать – я выслушала. А теперь дай мне пройти!

– Ира!

– Нет. Я больше ничего не хочу ни слушать, ни обсуждать.

– Хорошо. Я дам тебе время, чтобы ты привыкла.

– К чему, Клим? – спрашиваю с усмешкой.

– Ко мне.

– Я не смогу этого сделать.

– Я тебе помогу.

– Нет!

– Ты боишься себя больше, чем меня.

– Клим, дай мне пройти! Пожалуйста!

Я отвожу взгляд.

– Знаешь, чего мне не хватило? – вдруг произносит Клим.

От удивления снова вскидываю взгляд, но ответить не успеваю. Клим притягивает меня за талию и впивается в губы. Я даже не заметила, когда он успел подойти так близко. Голова кружится, и мне не хватает кислорода. Сил сопротивляться нет. Совсем. Чувствую, что сейчас упаду, но Клим отпускает меня. Я жадно хватаю живительный глоток воздуха, и рука сама ударяет его по щеке.

Клим не отстраняется. Он проводит пальцами по своим губам. Его взгляд не горит, а пожирает.

– Пропусти! – шиплю, готовая расцарапать ему лицо, если он ещё раз попробует поцеловать, но Клим отступает, и я мигом залетаю в свой подъезд, надеясь хоть на какое-то спасение.

Лицо горит, и я повторяю за Климом его жест: провожу по своим губам, на которых остался его вкус.