Папа (для) моей дочери

– Пойдём на кухню, – говорю я, выбирая место, где реанимировать душу почему-то легче. Наверное, в любом доме стены кухни слышат больше всего. – Лесь…

– А? – Малевская поворачивается, и я замечаю красные, немного припухшие глаза. В подъезде и в коридоре я на это не обратила внимания.

– Что случилось, Лесь?

Малевская делает глубокий вздох.

– Я так устала, Ириш, – звучит безжизненное признание.

На кухне на столе стоит начатая бутылка коньяка, который Леська так берегла. У неё странная любовь к алкоголю: она его не пьёт, а коллекционирует. Не скажу, чтобы коллекция была большой, но несколько хороших экземпляров было, а эта бутылка – Леськина гордость. И вот теперь эта самая гордость стоит наполовину пустая, а из закуски я вижу только конфеты «Вишня на коньяке». Только Малевская может закусывать коньяк коньяком.

– Что за повод?

– За-дол-ба-лась! Уверена, что не хочешь составить компанию?

– Завтра за руль. Клим предложил выехать на природу.

– Так пусть он и рулит!

– Да как-то неудобно, – вздыхаю я.

– Неудобно на потолке спать. Фиг с тобой. Буду пить в гордом одиночестве. – Леся театрально задирает подбородок.

– Ромка на работе? – решаю сменить тему.

– На работе. Где же ему ещё быть! – фыркает Леська.

А вот это новость! Она никогда не говорила о Роме в таком пренебрежительно тоне.

– Вы что, поругались?

– Нет, Ириш. Мы не ругались.

– А что тогда? – Мне хочется докопаться до истины.

– Его повысили, – безэмоционально сообщает Леся, что на неё совсем не похоже.

– Так это же круто! – искренне радуюсь за Ромку.

– Ага. Настолько круто, что он решил отметить это дело в ресторане, – опять вздыхает Леська.

– Супер! Лесь! Ты чего, не рада? – Я никак не пойму, где кроются подводные камни.

Леся глубоко вдыхает, словно решается, и наконец выдаёт:

– Ир, я замуж хочу! Понимаешь? За-муж! – Малевская опирается руками на стол и смотрит мне в глаза. – Мне скоро тридцать! А я живу в съёмной однушке, у меня нет ни мужа, ни ребёнка, ни котёнка!

– Лесь…

– Что Лесь?! Мы живём вместе уже сколько? Неужели так сложно сделать предложение? – выплёскивает Олеся то, что накипело в душе. – Да, сначала я хотела свадьбу. Не было денег. Хрен с ними! Заработаем! Я экономлю каждую грёбаную копейку, чтобы… что? Самой себе сделать предложение?

– Лесь, ты же знаешь Ромку. Ему нужно, чтобы было всё идеально. Я уверена, что он…

– Что он? – перебивает меня Малевская. – Сделает предложение? Что мешало сделать его все эти годы? Я думала, что я забеременею, и это его подтолкнёт. Но я даже забеременеть не могу! – По лицу Леськи начинают катиться слёзы. Она выпила полбутылки, а ведь абсолютно трезва. – Я устала ждать, Ириш. Я больше не могу. И уже не уверена, что хочу. – Её взгляд становится сосредоточенным и жёстким.

– Леся, не говори ерунды!

– Это не ерунда, Ириш. В следующую субботу он заказал ресторан.

– Вот видишь!

Но губы подруги кривятся в кривой усмешке.

– Он собрался отмечать свои погоны! Погоны! Мать их! Он же теперь майор! Это вам не хухры-мухры! Погоны достойны ресторана, а я нет. На меня нет денег! – чеканит Леська каждое слово, наливает в стакан коньяка вдвое больше нормы и залпом выпивает. Подносит руку к носу и втягивает воздух.

Встаю и открываю холодильник. Думаю, мне будет простительна такая наглость. Достаю нарезку, сыр и маслины, которые Леся обожает, но сейчас почему-то про них забыла.

– Лесь, где у тебя кофе?

– Наверху. Я не буду. Если ты хочешь, делай себе.

Не собираюсь её слушать. Нахожу баночку с кофе и насыпаю двойную порцию в кофеварку. Пиликающий звук, доносящийся из комнаты, привлекает моё внимание. У меня стоит другая мелодия, но иногда она слетает. Иду в комнату, чтобы посмотреть телефон, оставленный в сумке. Но мой телефон молчит.

– Лесь, у тебя в комнате телефон звонит, – говорю подруге, но сама замечаю, что её смартфон лежит на подоконнике.

– Чей?

– Я не знаю.

Леська встаёт и идёт в комнату.

– Ириш, можно я закурю?

– Нет. Ты уже и так на сегодня перевыполнила план по всем тяжким.

Мелодия прекращается, и мы стоим посередине комнаты.

– Где он звонил? – спрашивает Леся.

– Где-то тут, – отвечаю, осматривая комнату, но аппарат не вижу. – Вроде возле дивана. Я ещё подумала, что мой.

Леся проводит рукой между сидением и спинкой дивана и выуживает оттуда телефон.

– Ромка забыл, – ухмыляется она. – Так торопился надеть новую форму, что про свой телефон даже не вспомнил!

– Лесь, а тебе не кажется, что отмечать, как ты говоришь, погоны позднее, чем через неделю, как-то даже и не знаю? – задаю вопрос, но Леся меня не слышит. Она листает телефон Ромки.

Это действительно немного странно, задумываюсь над её положением: мужем Ромку не назовёшь, да и парнем как-то уже не то. Сажусь рядом и жду, пока подруга удовлетворит своё любопытство. Говорить ей сейчас, что это неэтично, бесполезно.

– Ира, – зовёт меня Леся и смотрит как-то странно. Неужели она ещё в чём-то уличила бедного Ромку? Вот ни за что не поверю! Но Малевская молча протягивает мне телефон.

Глава 31

Смотрю на протянутый смартфон и не хочу знать, что там нашла Леся, но Малевская упрямо держит его на вытянутой руке.