Папа (для) моей дочери

– Это самая уютная детская комната, которую я только видел. – Станислав Вениаминович отрывается от разглядывания детских рисунков и подходит к столу.

– Нужно немного подождать…

– Я не тороплюсь.

Некоторое время занимает проверка снимков. Как я уже сказала, это фотошоп, но сделанный настолько мастерски, что я бы поставила самую высокую оценку за работу.

– Не знаю, какой результат вы хотели получить, Станислав Вениаминович…

– Самый правдивый. – Шелест-старший внимательно смотрит на меня.

– Это фотошоп.

– Все?

– Да.

Шелест вскидывает голову и сжимает губы. Мой ответ ему не понравился, и я это вижу.

– Папа, почему ты просто не отдал эти снимки своим безопасникам? – Мы оба не заметили, когда в комнату вошёл Клим.

– Будет немного странно, если снимки, полученные от службы безопасности, я попрошу их же и проверить, – звучит ответ.

– Что ты хочешь этим сказать?

– То, что я получил подножку от тех, в ком был уверен больше, чем в себе.

– Но при чём здесь мама?

– Я до последнего думал, что ни при чём… Ирина подтвердила мои сомнения.

– Простите… – Ужасно неловко, что я стала причиной семейных проблем.

– Не стоит извиняться. Если бы не ты, меня бы так и держали за дурака. Я считал, что Антон вслепую использует Снежану, а оказалось, что она не только в курсе, но и активно помогает ему. Даже не так: не помогает, а координирует! Именно Снежана настаивала на том, чтобы наши дети поженились. Видимо, Антон уже тогда решил получить не только контрольный пакет акций и управление компанией, но и оставить меня ни с чем. А теперь я думаю: а сам ли Вальков всё это затеял?

– И что ты собираешься делать? – спрашивает Клим.

Мне ужасно хочется оставить мужчин наедине с их разговором, который меня никак не касается, но выйти не получается.

– Сейчас я обещал одной очаровательной девочке поболтать с ней. – Станислав с укоризной смотрит на меня, видимо, из-за того, что я ничего ему не сказала в первый раз.

– Папа, я не об этом. – Клим нахмурен, и я впервые вижу его настолько серьёзным. Вопросы семьи для него значат очень много.

– Остальное, сынок, уже работа юристов, – совершенно спокойно отвечает Шелест. – Глеб уже получил распоряжения. А я? Я, пожалуй, тоже подзадержусь здесь. Пора, наконец, разгадать, чем же всё-таки так уникально это место.

Вот уж чего я никак не могла предположить, так это появления Станислава у нас дома. Или это специально подстроено? Непонятное чувство, что мной по-прежнему ловко манипулируют, скребёт душу.

– Что он знает? – спрашиваю у Клима.

– Только то, что Женя моя дочь. Я не знал, что отец придёт сюда, и тем более не давал никому твой адрес.

Смотрю ему в глаза и хочу верить, что это так.

– Если он приходил к Алине и назвал свою фамилию, то она могла сказать, как меня найти… – размышляю вслух. – Но почему он не позвонил?

– Скорее всего, его телефон прослушивается. Поэтому проще было приехать лично. Причина встретиться с детьми – вполне уважительная, а в салоне раньше работала Кира, поэтому его появление там не вызовет никаких подозрений.

– Клим, я не хочу ничего этого знать! Почему вы просто не оставите нас в покое?

До нас доносится смех Жени, заставляя меня посмотреть на открытую дверь. Я хочу выйти к дочери, но Клим останавливает словами:

– Ира, ты должна понимать, что просишь невозможного.

Мне приходится отвести взгляд, потому что в его глазах я читаю не просто желание быть рядом с дочерью.

– Я не против того, чтобы ты виделся с Женей, но от остального, пожалуйста, избавь меня.

– Ты ведь знаешь, что дело не только в Жене, – произносит Клим, а я упорно не хочу смотреть на него.

– Не надо, Клим. Пожалуйста, – прошу я.

– А я ничего и не делаю.

Это так, но он стоит непозволительно близко, и моё дыхание сбивается. Но не могу же я обвинить его в том, что сама так на него реагирую! Предательская память не хочет вычеркнуть то, что между нами было, особенно теперь, когда я знаю правду.

– Ты ведь знаешь, что не безразлична мне. Так почему не можешь дать мне шанс? – с придыханием произносит Клим, а мне почему-то становится мало воздуха.

– Клим, пожалуйста, не сейчас.

Прошу, чтобы он меня пропустил, и Клим наконец-то отходит.

– Ира, – зовёт он, когда я уже оказываюсь у двери, – я не хочу, чтобы отец знал, о…

– Я поняла, – перебиваю его. – Поверь, я тоже меньше всего хочу, чтобы кто-то ещё об этом знал.

Станислав с восторгом слушает щебетание моей дочери, которая нашла свободные уши. Женя обложила нового деда своими единорогами, но это нисколько не смущает мужчину. Однако Шелест сразу же замечает моё появление. Клим оказывается рядом.

– У меня к вам только один вопрос: как? Как вы могли умолчать о том, что у меня есть такое чудо?

Бабуля решает «просветить» нового родственника:

– Так они…

– Ба!

– Роза Андреевна! – одновременно восклицаем мы с Климом.

– О, смотрите-ка, спелись! – не остаётся в долгу бабуля. – Кажется, я теперь знаю ваше слабое место!

Бабуля выглядит очень довольной.

– Роза Андреевна, там пакеты… Поможете их разобрать? – Клим находит способ увести бабулю от опасной темы.

– А что не помочь? Помочь я всегда готова… А я всё понять не могла, откуда они взялись…