Папа для Мышонка (СИ)

Идея связать себя с Лилией брачными узами возникла сама собой. Ведь мы проводили вместе немало времени. И была возможность узнать ее получше. Проверить ее стрессоустойчивость и характер. Выяснить, насколько хорошо мы подходим друг другу в быту и в постели. Обычно на такие вещи уходят месяцы — когда люди живут отдельного. Но так как судьба сама свела нас воедино, то я решил не противиться шансу и созреть для развития отношений быстрее.

Со стороны могло показаться, что я несерьезен. Но все было с точностью до наоборот. Я слишком хорошо знаю жизнь, чтобы терять отличную возможность стать отцом прекрасной девочки. И стать законным мужем для ее чудесной матери. Мы отлично дополняем друг друга, мы отлично ладим. И я считаю, что этого более чем достаточно для принятия решения. Я ее люблю и хочу видеть рядом с собой в течение следующих лет.

Я люблю с ней говорить. И люблю слушать, как она молчит. Люблю за ней наблюдать, когда она готовит что-то вкусное возле плиты. Я обожаю любоваться ею, когда она спит. Лежит, обняв подушку. И мирно посапывает рано утром. Люблю ощущать ее запах на себе. Люблю дарить ей подарки — наряды, белье, аксессуары и духи. Люблю, когда мы вместе едем за покупками. Когда она с Мышонком что-то выбирает в супермаркете, а я спокойно качу тележку. Выполняю роль помощника и выступаю советчиком, если они не уверены, какой товар покупать.

Я давно этого ждал, давно хотел. И вот я получил, чего желал. Теперь мы будем вместе. И в четыре руки… Простите, в шесть умелых рук восстановим вторую половину старинного дома. Теперь мы лучше понимаем, к чему стремимся и что это будет по завершении. Не два отдельных адреса, а один просторный дом для пары и ребенка.

— Богдан, смотри, какой проект, — показывала Лиля пример оформления комнат. Где-то на просторах интернета отыскала. — Такой цвет спален и коридора отлично подойдет. Тебе не кажется?

— Я думаю, что это плохо сочетается с характером дома. Все же он построен в прошлом веке. Я думал насчет чего-то более консервативного. Типа классики. Или прованса. А это, скорее, модерн какой-то… Да и с остальными интерьерами не будет сочетаться.

Я не хотел ее обидеть. Но в этот раз, видимо, сработала жилка директора. Подавлять домочадцев своим авторитетом — очень плохая привычка, просто ужасная черта.

— Тебе не нравится?

— Да… То есть, нет. Послушай. Я не хочу тебе мешать выбирать дизайн для комнат, в которых мы сейчас делаем ремонт. Правда. Не пойми меня неправильно. Просто я не хочу, чтобы две половины выглядели разными. Хотелось бы, чтобы усадьба смотрелась гармонично со всех сторон. Поэтому лучше подобрать что-то такое, чтобы сочеталось с моими интерьерами… — Сказал я и решил тут же исправиться: — То есть, нашими. С моей стороны.

Она рассмеялась.

— А ты не думал, что мы можем выбрать один дизайн для обеих половинок сразу?

— Что ты имеешь в виду?

Она поднялась из-за стола, чтобы обнять меня за шею. И поцеловать. Так сказать, смягчить мою несгибаемость.

— Я имею в виду, что мы могли бы покрасить снаружи все одним цветом. Весь фасад и заднюю часть дома оформить одним стилем. Как тебе идея?

Я задумался, представил. А ведь и правда хорошая идея. Фасад я красил несколько лет назад. Еще когда только заехал и обжился. И не сказать, что цвет мне очень нравился — обычный бежевый. Ничего примечательного.

— И каким ты цветом предлагаешь все покрасить? Белым?

— Белый — хорошо. Но это классика. Ты слишком осторожен, — говорила она нежно и гладила меня по щеке. — Слишком монохромен.

— Монохромен? — повторил я с ухмылкой. — Такого мне еще никто не говорил.

— Ну же, Салтинский. Ты ведь умеешь радоваться жизни. Давай внесем в нее больше красок. Как насчет голубого?

— Голубого? — нахмурился я, демонстрируя недовольство идеей. — Словно церковь, что ли?

— Нет. Не словно церковь. И не просто голубого, а небесно-голубого. Вот такого, — показала она картинку в телефоне. Красивый нежный голубой. Как будто небо.

— А есть еще варианты?

— Бирюзовый, — называла она, листая фотографии симпатичных домиков. — Нежно-розовый.

— Нет. Только не розовый. Это уже слишком. Давай белый.

— Может, светло-фиолетовый?

— Фиолетовый? — напрягся я больше прежнего. — И что, разве дома так красят? — Она показала фото — и правда. Красят. Даже неплохо получается в сочетании с белыми колоннами и белыми углами, оконными зонами. — Не знаю даже. Как-то слишком броско.

— А вот посветлее — сиреневый. Мышонку он очень понравился.

Я хотел забраковать, но слова о Мышонке не дали сказать это вслух.

— Что, и правда нравится сиреневый? Вам обеим этот вариант показался самым красивым?

По мне было видно, что сиреневый цвет я готов бойкотировать, как и розовый вместе с бирюзовым. Но не делаю этого только потому, что в противовес ставятся вкусы остальной семьи. А с ними я обязан считаться. Жаль, что нельзя спросить у Марго. Уверен, что она бы выбрала классический белый, как и я.