Папа из Огня

Она была самым интригующим, прекрасным маленьким ребенком, которого я когда-либо видел. Конечно, я и раньше видел человеческих младенцев, но ни один из них не был новорожденным и не находился так близко. Драконьи детеныши обычно переходили из человеческой формы в драконью, изрыгая огонь, лед или любую другую энергию, иногда случайно поджигая вещи, когда у них случался особенно сильный приступ пламени. Далия — просто крошечный розовый комочек, такой маленький, и хотя она не могла изрыгать огонь, у нее был пронзительный крик, который, я не сомневался, можно услышать за милю. Уголек не мог решить, заинтригован он или напуган, и я часто находил его прячущимся в комнате Делоса или на сторожевой башне. Ну а я полностью в нее влюбился. Каждый раз, когда я смотрел на Далию, я чувствовал, как мое сердце тает еще больше. Она стала мне родной, чего я никак не мог ожидать. Мои чувства к людям понемногу менялись — по крайней мере, к Грейсону и Далии. Но я не был ее отцом, только опекуном. Я знал, что, позволяя себе привязаться к ней, я вступаю на опасную территорию. Несмотря на то, что мы с Грейсоном связаны, мы не были официально спарены. Я не хотел требовать от него ответа, не сейчас, когда у него есть Далия, о которой нужно заботиться. Я просто радовался, что он остался под нашей опекой.

Какое-то время я спал внизу, давая Грейсону возможность уединиться. Кроме того, меня пугала мысль о том, что мои кошмары могут вспыхнуть, когда рядом находится Далия. Однако прошло уже много времени, и теперь единственное, что мешало мне спать по ночам, — это Грейсон, когда он выходил на площадку и смотрел через перила, подавая безмолвный сигнал, что ребенок спит. Сейчас он спал, поэтому я встал с койки, тихо поднялся наверх, закрыл за собой дверь и присоединился к нему, раздевшись до гола.

Грейсон уже был обнажен и ждал меня на кровати, и я видел нетерпение в его глазах. Прошло несколько дней с тех пор, как у нас в последний раз была возможность побыть вместе, и мы оба жаждали прикосновений и вкуса друг друга. Грейсон прижался ко мне, и я обхватил его руками. Я целовал и облизывал почти заживший рубец на его руке, перевернул Грейсона на живот и целовал его спину до изгиба задницы, затем раздвинул ладонями и просунул язык в его дырочку. Мы делали все это как можно тише. Грейсон спрятал лицо в локте, так что я слышал только приглушенные стоны, и он показывал мне, как ему это нравится, двигая попкой навстречу моим движениям. Я просунул руку под него и взяла его член, и Грейсон приподнял бедра настолько, что я мог медленно дрочить ему, наслаждаясь ласками.

Он был восхитителен, а его аромат вознес меня в облака и вскружил голову. Член пульсировал. Накал страстей накалялся и стал почти болезненным, и единственное, что могло его успокоить, — это тело Грейсона. Но я пока не хотел этого делать. Мне нравилось оттягивать этот момент, и я хотел как можно дольше наслаждаться им всем. Грейсон перевернулся на спину, и я заглотил его гладкий член в свое горло, задержав его там на несколько мгновений. Я знал, как ему нравится чувствовать мое тепло вокруг него, драконий огонь, который струился по каждой жилке моего тела. У нас, огненных драконов, горячая кровь, и Грейсон говорил мне, что это потрясающе — чувствовать ее на себе.

Но я не хотел, чтобы он кончал, не сейчас. Я приберег это для того момента, когда окажусь в его теле.

Раздвинув ноги, Грейсон безмолвно умолял меня взять его. Я поцеловал его и приставил головку члена к его входу, а затем остановился. Грейсон нащупал рукой мой член, схватил его и попытался ввести в себя. Я дразнил его, сопротивляясь, а он смотрел на меня с раскрасневшимися щеками. Когда я подался вперед, входя в него, он ахнул и закрыл рот рукой, но слишком поздно, чтобы остановить вырвавшийся полустон. Мы оба замерли и посмотрели на кроватку Далии. Никакого звука, никакого шевеления. Я вздохнул, приложил палец к его губам, а затем погрузился в него.

Грейсон закатил глаза. Схватил мою руку и вцепился зубами в мою ладонь — только так он мог заглушить стон. Я прижался лбом к его лбу, моя рука все еще была зажата зубами, а затем поменяла их на свои губы. Грейсон обхватил меня за шею, прижимаясь ближе каждый раз, когда я входил в него. Мы словно были созданы друг для друга, идеально подходили друг другу, и с каждым толчком я чувствовал, что нахожусь на грани.

Сильно и быстро. Мы оба продержались так долго, как только могли, но чувствовали, что скоро проснется Далия. Не то чтобы я мог продержаться очень долго, не с тем, как Грейсон реагировал на меня, втягивая меня глубже, крепко обнимая. Его тело словно делало все возможное, чтобы я кончил, словно оно отчаянно хотело кончить. И когда я кончил, я вошел так глубоко, как только мог, и почувствовал, как Грейсон впивается пальцами в мою спину, а мой член пульсирует в нем и заполняет его. Грейсон издал тихий стон и опустился на кровать, его лицо омывалось в безудержном наслаждении.

— Забудь о драконьей слюне, — прошептал он. — Разлей ее по бутылкам.