Папа на выходные (СИ)

— Как же ты нас напугал, милый! — подхватилась на ноги и подняла сына, чтобы укачать, — ты закричал, стал дергаться… А я не знала, что делать…

И сама стояла, плакала, обеспокоенно заглядывая мне в глаза.

Только утром я смог рассказать ей про сон, дословно передал просьбу жены, а она лишь согласно кивнула, прижимаясь ко мне всем телом. А после предложила нам съездить на кладбище. Не мне одному, а нам. Пообещала быть рядом, сказала, что не бросит… Но раз такой сон был, то, значит, попрощаться нужно.

Да, видимо, в тот раз у меня не до конца получилось отпустить…

Мы выехали на следующий же день, оставив Льва с моей мамой. Светлана Сергеевна напутственно кивнула, не произнеся ни слова, а мне очень хотелось тишины. Погода была солнечной и на удивление теплой, хоть мне и казалось, что должен пойти дождь, да такой сильный, чтоб заливал дороги под ногами, чтоб ветер гнул деревья, и обязательно должны быть гром и молния. А было солнце с его яркими теплыми лучами, проникающими через крону деревьев, и согревающее меня точно так же, как ладошка Карины в моей руке.

Я вел девушку по узкой дорожке, стараясь не смотреть по сторонам, и совсем скоро очутился на нужном месте.

— Цветы нужно посадить, — задумчиво произнесла Карина, — и траву лишнюю убрать, — кивнула каким-то своим мыслям и отошла мне за спину, позволяя вести немой диалог.

А я просто смотрел на фотографию и понимал — отпускает, вот именно сейчас, когда за спиной стоит хрупкая женская фигура, дарующая мне силу, когда дома ждет Левка, а слова бывшей жены лишь внушают надежду на светлое будущее… Надежда, да, это то самое имя, которое будет у нашей дочери.

Спасибо, дорогая, спасибо за то, что немного раскрыла тайну и поселила в моей сердце надежду, значит, жизнь продолжается, и не смотря на все невзгоды в будущем, мы справимся.

Домой поехали не сразу, мне почему-то было необходимо подробно рассказать о своей жизни Карине, я ведь, как только сел в машину, достал из бардачка сложенную и спрятанную фотографию. Немного трясущимися руками отдал ее жене и, сосредоточившись на дороге, повернул машину в сторону города.

Карина, сидевшая на соседнем сидении, молча рассматривала фотокарточку, водила тонким пальцем по лицам и чуть заметно смахивала набежавшие на глаза слезы. Ей, как женщине, тоже было тяжело, я это понимал и ценил ее искренние чувства и порыв, с которым она желала мне помочь.

Первой нашей остановкой стал дом, в котором я когда-то жил. Мы даже не вышли из машины, просто сидели и смотрели на чуть изменившийся подъезд, на уже застекленный балкон моей некогда квартиры. А потом я просто отстегнул ремень безопасности, сел так, чтобы моя голова могла касаться плеча жены и, прикрыв глаза, спросил.

— Можно я выскажусь? — мне даже показалась, что Каришка улыбнулась, а потом тонкие пальчики коснулись моих волос, зарылись в них, нежно массируя голову.

— Нужно, любимый.

И я с облегчением выдохнул и стал рассказывать, как покупал эту квартиру и делал в ней ремонт, как гулял в этом самом дворе с коляской и бубнил на тему того, что один, как дурак, брожу с ребенком, и мне за все время прогулки не встретился ни один мужик. Сейчас-то я, конечно, понял всю прелесть этого уединения, но тогда не ценил и искренне не понимал.

Также признался жене, что кроме фотографии и игрушечного ежика, которого отдал Левке, есть еще детский костюмчик, в котором выписывали Мишку из роддома, объяснил, что, бросая квартиру, хаотично собирал свои вещи, перебирал полки, и, наткнувшись на комбинезон, рука не поднялась его оставить.

— А другие детские вещи? — спросила Карина, убирая фотографию на место и обнимая меня свободной рукой.

— Новые хозяева отдали часть в детский дом, что-то раздали и выбросили. Знаешь, я ведь мстил долго за их смерть, казалось, готов был съесть заживо любого. И того, — не хотелось при жене говорить плохих слов, — засадил на очень долгие годы. А потом мне угрожали его друзья или родственники, не знаю, кто именно. Писали, звонили, искали даже на старом месте работы, а я как отключился, выполнил план, и все…

Я еще много говорил о том, что меня тревожило, что беспокоило. Признался, что боюсь стать плохим отцом для Льва, что боялся с ним не найти общего языка. Да что говорить, я как-то незаметно переключился на настоящее, полностью позабыв о прошлом, делился своими переживаниями с женой и знал, она поймет меня как никто другой.

— Знаешь, — после недолго молчания проговорила Карина, — я с тобой совсем ничего не боюсь. До тебя да, была словно забитой, закрытой ото всех, позволяла о себя вытирать ноги. Но когда в моей жизни появился ты, все очень резко повернулось в лучшую сторону. Спасибо, что рассказал о себе, что поделился своими мыслями. Наверное, нам нужно вот так вдвоем куда-то выезжать и просто выплескивать скопившее напряжение.