Папа напрокат

— Не бойтесь, папаша! Мы здесь и не такое слышали. Обычная реакция роженицы… Ведь боль, испытываемая в момент родов, превышает привычный болевой порог большинства.

Вот спасибо, ободрили. Я едва живой и почти ничего не вижу перед собой. Только побледневшее лицо Даши с прикушенными от боли губами.

Я нахожу её ладонь своей и глажу по лбу, покрытому холодным потом. Да я сам потею так, что с меня градом льётся!

— Всё будет хорошо, Даша…

Даша переводит на меня взгляд, затуманенный болью, спрашивая:

— А ты какого чёрта тут делаешь?!

— Не отвлекаемся. Дышим чаще… Вот-вот начнётся! — командует акушер.

Трындец. У них всё начнётся, а для меня, похоже, всё закончится.

Всё происходящее после кажется событиями из страшного сна. Крики. Подбадривания. Слёзы. Мне самому хочется упасть на пол и рыдать, глядя в безразличный светло-серый потолок родильного зала. Потому что эта экзекуция, чёрт побери, не заканчивается!

В фильмах всё было иначе. Через пять минут после начала родов врач командовал: «Тужься!» и уже через несколько секунд радостным родителям презентовали розовощёкого, громкоголосого малыша.

А сейчас у меня ощущение, что я нахожусь в пыточной камере гестапо.

— Ещё немного! Ещё…

— А-а-а-а-а!

— Готово!

Шлепок. Ещё шлепок. Громкий плач младенца.

— Мы это сделали. Девочка… — возвещает врач.

По лицу Даши струятся слёзы счастья. В каком-то необъяснимом порыве колоссального облегчения, я целую её лоб и мокрые щёки.

— Папа, перережьте пуповину дочурке!

Сглатываю ком в горле, видя длиннющую штуковину, ведущую от пузика младенца. Думаю, что вот-вот отъеду в сторону, позорно упав в обморок. Но собираюсь с силами и выполняю просьбу. Девочку прикладывают к груди Даши, а потом осторожно заворачивают в пелёнки и предлагают подержать мне.

Руки трясутся, когда мне протягивают крошечный, тёплый комочек. Я забываю, как дышать. Сердце отдаёт набатом в висках. Адреналина за сегодняшнее утро я получил столько, что хватит на всю оставшуюся жизнь!

— Она красивая, вся в тебя, — говорю Даше, но сам смотрю на крошечное личико младенца.

— А носик-то папин… — медсестра принимает девочку у меня из рук.

Папин? Ха!

Думаю, что на этом моя миссия может считаться законченной.

Я покидаю клинику, прося дать мне несколько минут. Сажусь прямиком на бордюр и начинаю дышать полными лёгкими. Облегчение накатывает горячими волнами. Я только сейчас понимаю, почему Даша, узнав мою фамилию и имя, начала истерично рыдать и смеяться. Судя по всему, я полный тёзка её парня, жениха или мужа. Но кажется, Даша не замужем. Ведь на её пальце нет обручального кольца.

Что ж… После таких приключений я просто обязан стать крёстным отцом для недавно рождённой девочки.

— Кузнецов? Вот вы где… — обращается ко мне медсестра. — Возвращайтесь, как отдохнёте. Я дам вам список того, что нужно купить!

— Что-что? Купить? — переспрашиваю я.

— Да. Обычно роды начинаются, начиная с тридцать восьмой недели. Но у вашей невесты они прошли чуть раньше, и она не успела взять с собой всё необходимое.

— Преждевременные роды? Неужели у Даши осложнения после родов?

— Не беспокойтесь. Всё прошло отлично. Малышка родилась ростом пятьдесят один сантиметр, весом в три килограмма. Мама и дочурка чувствуют себя хорошо. И будут чувствовать себя ещё лучше, когда вы позаботитесь об их комфорте.

Я отправляюсь следом за медсестрой. У меня мелькает мысль, почему о Даше не позаботится её мужчина, и где родственники?

— Можно увидеть Дашу? — я твёрдо намерен сообщить её родственникам или жениху о том, что их Даша родила и нуждается во внимании и заботе со стороны близких.

— Сейчас она спит. Устала. Но позднее, через несколько часов, когда маму и малышку переведут в отдельную палату, вы сможете навестить своих девочек, — воркует медсестра, выдавая мне список длиною в вечность.

После слов о «моих девочках» в груди что-то приятно ёкает, а я чувствую себя странно мягкотелым и согласным на всё.

Разумеется, о Даше и её малышке должен заботиться отец ребёнка. Но меня, по ходу, записали в отцы… поневоле!

Неизвестно, как быстро появится настоящий отец, а я совершенно случайно уже принял в этом участие. Так что придётся довести начатое дело до конца. Не обеднею, в конце концов.

Глава 3

Игорь

Чёрт побери, я не представлял, что малышке нужно столько всего, пока не столкнулся с покупками. Навьюченный тюками, словно среднеазиатский верблюд, я возвращаюсь в родильное отделение, отдавая покупки медсестре.

— Маму с дочкой уже перевели в отдельную, одноместную палату. Если хотите, можете их навестить, — предлагает медсестра.

— Да, хочу, — мгновенно соглашаюсь я, направляясь скорым шагом по коридору.

Хочется поговорить с Дашей наедине. Разумеется, наседать на неё я не стану. Но кое-что прояснить придётся.

— Вы прямо так пойдёте? — интересуется медсестра.

А что со мной не так? Поймав отражение в окне, я понимаю, что со мной не так абсолютно… всё! Ранним утром я выдвинулся на пробежку в майке-борцовке и найковских шортах длиной намного выше колена. Ещё напульсники, ага. Вот и весь мой прикид.