Папа римский и война: Неизвестная история взаимоотношений Пия XII, Муссолини и Гитлера

Папа был болен и страдал от депрессии, а вот Муссолини в это время чувствовал себя очень неплохо. Итальянский диктатор вернулся 5 января к делам после двухнедельного отпуска и, как был в лыжном костюме, в середине дня встретился с американским послом Уильямом Филлипсом в своем просторном, похожем на пещеру кабинете в палаццо Венеция – дворце XV в. Это помещение (названное Залом карты мира – когда-то одну из его стен украшала гигантская мозаичная карта) имело 18 м в длину и 15 м в ширину, потолок, украшенный фресками, высотой 12 м и мраморный пол, затейливо инкрустированный геометрическими орнаментами и другими изображениями.

На протяжении всей встречи Галеаццо Чиано, 35-летний зять Муссолини и его министр иностранных дел, безмолвно стоял рядом с диктатором. Филлипсу он показался кем-то вроде «отлично вымуштрованного лакея»[29]. Сын одного из министров фашистского правительства раннего периода, он в 1930 г. женился на любимом отпрыске Муссолини – его своевольной дочери Эдде.

Поначалу трудно было относиться к Чиано серьезно. Многие считали его просто избалованным сынком фашистского аристократического семейства, мужем дочери дуче, ограждаемым от всех тягот жизни. Когда Филлипс впервые увидел Чиано (вскоре после того, как тот стал министром иностранных дел), этот молодой аристократ не произвел на него особого впечатления. Дипломат сообщил тогда президенту Рузвельту, что Чиано свободно говорит по-английски и отличается несомненной обходительностью, однако этот пухлый тип с пушком на щеках выглядит «по-мальчишески, просто до изумления», а его набриолиненная шевелюра «зализана назад в типично итальянской манере». Более того, казалось, его больше интересует преследование женщин в гольф-клубе, чем серьезные дела[30].

Встретившись с Муссолини в первые дни нового года, американский посол застал диктатора в хорошем расположении духа, однако дипломат предвидел грядущие трудности. Филлипс привез письмо от президента Рузвельта, в котором тот предлагал дуче в свете преследований, которым евреи подвергались в Германии и во многих других странах Европы, совместно учредить для них отдельное государство где-нибудь в Восточной Африке. Рузвельт предполагал отвести под эти цели часть Эфиопского нагорья на юге итальянской колонии (Эфиопии) и севере британской колонии (Кении). Дуче, к удивлению Филлипса, прервал его и заявил о своей острой неприязни к евреям: мол, они лишены лояльности к странам своего проживания и к тому же являются проводниками финансового мошенничества. Кроме того, они, по словам диктатора, совершенно не способны к ассимиляции с какой-либо другой «расой». Евреям вообще нет места в Европе, заявил Муссолини американцу, и рано или поздно их всех придется изгнать оттуда. Но он отверг идею позволить евреям обосноваться в Эфиопии и заметил, что для этого лучше подходит Россия или Северная Америка: и там и там есть обширные пространства, заселенные весьма слабо[31].

Из того же коридора, по которому нужно было пройти, чтобы попасть в кабинет дуче, открывался вход в Зодиакальный зал (где на небесно-голубом потолке были нарисованы астрономические символы и узоры). Именно там в дневные часы, почти ежедневно, дожидалась дуче Клара Петаччи, 26-летняя любовница диктатора: она ждала его появления и очередного любовного акта. Хотя у Муссолини было в жизни много любовниц (которые родили ему порядочное количество детей), Клара стала для него чем-то особенным. И не только потому, что она была гораздо моложе него. Его страсть к ней приобрела прямо-таки патологический характер, а Клара отвечала ему еще более пылкой страстью.

Клара так и не окончила школу и мало видела мир за пределами Италии, но эта дочь одного из ватиканских врачей отличалась впечатляющей энергией. Благодаря упорству она сумела обратить на себя внимание дуче, а затем и завоевать его сердце. Ее не смущал тот факт, что за два года до этого она обвенчалась с другим, причем обряд бракосочетания проводил один из самых видных кардиналов католической церкви, после чего молодых благословил сам папа. В 1936 г. Клара закрутила роман с Муссолини. К началу следующего года она практически ежедневно виделась с ним или разговаривала по телефону, а кроме того, на протяжении нескольких лет вносила в свой дневник практически каждое слово, которое он говорил ей. Всякий раз, когда у них случался секс, она отмечала это в дневнике подчеркнутым словом si (да). Ее девические затеи (рисование, моделирование одежды, игра на скрипке, сочинение стихов) отступили на второй план на фоне страсти к любовнику, который был на четыре месяца старше ее отца.