Папа с прицепом

– Даже лучше, я вам провожатого дам. Лейтенант Обыденнов подойдет? – Не дожидаясь ответа, Быстряков набрал дежурного и велел прислать Обыденнова.

Тот явился в кабинет буквально через полминуты, будто за дверью ждал. Выслушав приказ, козырнул начальству и распахнул дверь, жестом приглашая полковников на выход. Гуров и Крячко послушно двинулись к дверям.

На парковке лейтенант поинтересовался, как они предпочитают ехать: на служебной машине или на своем авто. Посовещавшись, решили ехать на «Рено» Гурова. Обыденнов занял место возле водителя, опять же на правах провожатого, Крячко забрался на заднее сиденье. В двух словах Обыденнов объяснил, каким курсом следовать, после чего Лев завел двигатель, и машина тронулась.

Индустриальный район представлял из себя нечто среднее между промышленной зоной и спальным районом. Застройка части жилых домов подходила чуть ли не вплотную к заводам, которыми район был напичкан под завязку. Лейтенант взял на себя роль гида и рассказал, что исторически Индустриальный район является ядром города, начало свое он берет еще из восемнадцатого века.

В те времена строгих правил относительно санитарно-защитных зон не существовало, вот и строили заводы вперемежку с жилыми домами. С некоторых пор ситуация изменилась, санитарная зона с пятикилометровой отметки перескочила на километровую, и власти города все обещают произвести расселение жилых кварталов, но пока дальше обещаний дело не продвинулось.

Отделение полиции приютилось на границе промышленной и спальной зоны. Не успел Гуров припарковаться, как Обыденнов уже выскочил из машины, живеньким шагом прошагал до крыльца и скрылся внутри, не дожидаясь полковников. Те недоуменно переглянулись, но останавливать лейтенанта ни тот, ни другой не стали. Решили, что он хочет предупредить коллег о приезде столичных гостей. Из вежливости постояли какое-то время возле машины, дождались возвращения Обыденнова и только после того, как тот призывно махнул рукой, прошли внутрь.

Там их уже встречал капитан Лысов. Он представился, пожал руку Гурову, затем Крячко и жестом пригласил войти. Парнем Лысов был лет этак сорок назад, сейчас же это был пожилой, убеленный сединами мужчина. На вид ему можно было дать лет семьдесят, но впечатление это могло оказаться обманчивым, учитывая контраст между изборожденным морщинами лицом и удивительно молодыми, смеющимися глазами.

– Добро пожаловать на череповецкую землю, господа полковники. – Голос у Лысова оказался густым и приятным. – Уж простите лейтенанта, успел раззвонить, кто в наше захолустье пожаловал.

– Добрый день, капитан, – оздоровался Гуров. – Представляться нужды нет?

– В точку. – Губы Лысова растянулись в широкой улыбке. – Ну а я капитан Лысов. Можно просто Иван Степанович.

– По какому вопросу к вам, тоже в курсе?

– Чего не знаю, того не знаю, – развел руками Лысов. – Разведка сбой дала.

– По поводу смерти Александра Волкова, – начал Гуров. – Это бизнесмен из местных, найден на территории…

– Я помню дело Волкова, – жестом остановил его капитан. – Давайте пройдем в кабинет, там и поговорим.

Кабинет Лысова располагался на первом этаже, окна выходили во внутренний двор, в центре которого рос чахлый каштан – единственная достопримечательность местного отдела полиции. Лысов усадил гостей на диван, обитый простой тканью в крупную клетку, сам же предпочел остаться стоять. Гуров вкратце изложил причины интереса к делу восьмимесячной давности, после чего Лысов перешел сразу к делу.

– Если бы не приказ вышестоящего начальства, хрена с два я отдал бы дело в архив, – с ходу заявил он. – Не скажу, что на сто процентов уверен в том, что тот злополучный рычаг, который скинул двадцать тонн металла на Волкова, сработал не без помощи извне, но обратить внимание в этом деле есть на что.

– Даже так? – искренне удивился Лев. Обычно о таких вещах сотрудники полиции не распространяются даже в кругу близких людей, а тут вдруг такая откровенность.

– Скажу больше, я даже собирался подать рапорт через голову своего начальника прямиком Быстрякову, да ребята отговорили. Зачем, говорят, на рожон лезть? Были бы у тебя факты железные, наш Удод и сам был бы не прочь отличиться. Что, если твои умозаключения туфтой окажутся? Весь отдел Удод месяц дрючить будет. Вот и пожалел я их. Да напрасно, как оказалось.

– Почему напрасно?

– Ну, вы же здесь, – пожал плечами Лысов.

– Резонно, – вступил в разговор Крячко. – Наш приезд увеличивает вероятность правильности ваших умозаключений.

– Вот загнул, полковник, – весело улыбнулся капитан. – Лично я сказал бы куда проще: скорее всего, ты прав, Иван Степанович. Смерть Волкова – не иначе как убийство. Вот как сказал бы я.

– Ладно, капитан, к словам-то не придирайся, – ответил ему такой же веселой улыбкой Крячко. – Нас ведь не для интуристов витиевато изъясняться учили. Любишь попроще – так и скажи.

– Чем проще, тем эффективнее, – заметил Лысов.

– Вы сказали, что в деле Волкова есть на что обратить внимание. Хотелось бы услышать более конкретную информацию, – остановил эту шутливую перепалку Гуров.