Папелучо (ЛП)

не было дома, так что мы стали потом хорошими друзьями и ходим обливать водой соседей с другой

стороны.

Январь 15

Папа говорит, что в нашем возрасте он никогда не скучал, но, думаю, что то же самое скажу я

своим детям. Соль в том, что, по крайней мере во время каникул нельзя скучать. Поэтому, когда мама

ушла в порт, мы с Хавьером отправились в гараж напротив. Бусета, тамошний механик, такой добрый,

что даже разрешил нам ему помогать и все такое. Потом мы испытывали машину, которую он чинил, но

она по-прежнему была неисправна, и мы начали трудиться и трудиться, но она как пинино не двигалась.

Уже опустилась ночь, когда мы, наконец-то, заставили ее сдвинуться с места. Но она то и дело жутко

грохотала. Ее снова и снова приходилось толкать, и так до глубокой ночи. Нам пришлось звонить в

гараж, чтобы приехали за нашей машиной и отбуксировали ее. Ясный перец, домой мы заявились в

середине свары. У матушки будто крышу снесло, как помешанная, она ущипнула меня семнадцать раз.

Мы были зверски голодны и ужасно хотели спать. Так что я заснул, даже не прожевав мясо, и оно

встретило рассвет у меня во рту.

Хавьер говорит, что завтра во что бы то ни стало, пойдет искать машину с Бусета, потому что он

получил гораздо больше удовольствия, чем угроз и тумаков. У меня же, наоборот, удовольствие проходит,

а тумаки достаются снова и снова.

Мне доставило бы удовольствие посмотреть на огромный пожар, раз уж нет надежды увидеть

кораблекрушение. Иногда у меня возникает желание поджечь дом, но я заранее начинаю испытывать

угрызения совести, меня снедает беспокойство о том, что все будет потеряно.

Я всегда испытываю беспокойство прежде чем что-нибудь сделать, а Хавьер — нет.

Когда мама меня наказывает, я думаю, что родители очень и очень отличаются от родителей по

рассказам, и это почти вызывает у меня желание быть сиротой. А иной раз это вызывает желание

умереть, чтобы они научились быть справедливыми.

Январь 17

Я ухожу из дома. Ухожу, чтобы помчаться по свету и убежать от жизненной несправедливости.

Я ухожу в горы, где никто не будет меня обижать и игнорировать. Мой папа – жестокий, он

ненавидит меня. Все из-за того, что я подарил один из его костюмов бедному Бусета, у которого восемь

детей. Папа сказал мне, что я взял чужой костюм. Но, это – неправда, потому что то, что принадлежит

родителям человека, также принадлежит и ему. Поначалу я почувствовал себя вором, и у меня появилось

4

желание покончить с собой, но потом я подумал и понял, что я был прав, а он – нет. Богатые не знают, что

такое бедность, а я знаю.

Потом, ночью, Хавьер разбудил меня, потому что я плакал. Он сам-то мирно заснул, а я остался

бодрствовать. Пока я не спал, я вспомнил тот день, когда Хавьер сломал лампу, и все подумали на меня, а

он промолчал, и меня наказали. Тогда я понял, что мой брат тоже не слишком-то добр ко мне. И, хотя

мама очень добрая, все же ей пойдет на пользу понять, что сын покидает ее, чтобы защититься от

несправедливости.

Вечером

После того, как я написал свой дневник, я поднялся и на цыпочках вышел на улицу с пакетом

хлеба и дневником. На улице никого не было, но сейчас люди не радовали меня, так что я почувствовал

себя вполне счастливым. Я отправился в путь. Я все шел и шел, но время от времени у меня возникало

желание вернуться. Гора находится очень-преочень далеко, но в любом случае я на горе. Там я и заснул, а

когда проснулся, то увидел, что играют в футбол. Синие победили, забив три гола.

А сейчас я нахожусь в бедном домике, и меня угостили тушеным мясом и разбавленным водой

жиденьким кофе. За это я расплатился своим ремнем, и вот теперь должен поддерживать штаны руками.

Я рассказал им, что осиротел и потерялся, но потом доберусь до своего дома, поскольку знаю дорогу.

Интересно, что говорит обо мне Хавьер?

Раскаивается ли папа в том, что был несправедлив? Бедная мама, без своего сыночка. Должно быть,

ужасно быть матерью, у которой пропал восьмилетний сын. Но моему папе нисколечко меня не жалко,

потому что он так несправедлив.

Я присел на берегу залива, но у меня не было желания купаться, несмотря на ужасную жару. Вот

ведь странно-то, когда человек может делать все, что хочет, у него нет никакого желания, но вот если он

не может, уж тогда – да!

Иногда мне так хочется вернуться домой, потому что хочется есть, и еще потому, что я все время

вижу свою маму плачущей. Но я думаю о том, что папа снова меня накажет, и желание пропадает.

Гораздо позднее

В итоге на меня все-таки нахлынуло желание вернуться домой, поскольку была уже почти ночь, но

я здорово заблудился. Теперь я и вправду потерялся по-настоящему, и, возможно, навсегда.

Ночь – очень ужасна, когда человек один, и, кроме того, чтобы не бояться, он еще должен все время

думать, что он очень храбрый. Я не знаю, что со мной будет. Я – потерявшийся ребенок.

Потерявшиеся дети обычно уходят в цирк, только вот цирка здесь, оказывается, нет, а только одни лишь

конюшни.