Папенькина дочка

— Мы тоже на время отлучимся! — сказала, выбравшись из машины, Татьяна Полнушка:

— Михаил пошли, я тебе покажу свой дом, познакомлю с отцом и матерью. Мой отец, да будет тебе известно, воевал с Филиппом Григорьевичем на войне. Они однополчане. — Татьяна Полнушка шла и говорила, говорила, о чем, слышно не было, но слова подруги Светланы меня заинтересовали, и я для себя решил, что нужно будет у жены расспросить.

Татьяна и Михаил ушли, а я со Светланой отправился к бабе Паше.

Светлана привычно открыла калитку, и мы вошли во двор. На двери висел замок, но он не был закрыт, а лишь навешен.

— Она, наверное, на огороде, — сказала супруга. — Наша соседка если уходит далеко запирает дом, а так нет. Видишь, сковороду. Она стоит под водостоком. Из нее пьют куры. Если ты поднимешь ее, то там обнаружишь ключ. Однажды мой брат узнал об этом и забрался к бабе Паше в дом. Он был напуган. Отец собирался ему устроить очередную трепку. Вот и спрятался.

Баба Паша вернулась из магазина и обомлела. Она подумала, что забрался вор, тут же побежала к нам за помощью и привела мою мать. И что они увидели: на кровати, свернувшись калачиком, преспокойно спал Алеша. «Ах, ты мой внучек! — прошептала баба Паша».

Прошло много времени, а она его по сею пору так, и зовет — «внучек». И — любит. А сколько раз она сцеплялась с отцом, защищала моего брата — своего внучка.

Баба Паша оказалась рядом, в сарае. Она услышала наш разговор и вышла навстречу.

— А, это вы, здравствуйте. Я вот порядок навожу. Мне дрова должны завтра привезти. А твои родители чуть свет ушли за грибами. Вернуться часа через три-четыре, нескоро.

— Ну, ладно! Баб Паша передайте им, что мы приехали. Скажите на машине. Идемте, я вам покажу, какая у нас машина, — Светлана подхватила соседку под руку и повела ее на улицу. Я отправился следом.

На траве у «Жигуленка» сидел Алексей Зоров. Он был один, без Надежды. Его супруга не смогла вырваться, — наверное, причина была в том, что ребенок был очень мал, и оставлять надолго дочку на мать, Надежда не решилась. А может, она просто не хотела ехать в поселок. Не нужны ей были родители Алексея. Она их знать не желала и сколько я помню, приглашения приехать всегда игнорировала.

— А я вас жду, — сказал Алексей, поднялся, подошел и поздоровался с бабой Пашей, а потом уже спросил, глядя на меня:

— Ну, что в путь?

— Да, — сказал я. — Нужно торопиться мы и так потеряли много времени.

Я беспокоился о том, что минут тридцать еще уйдет на то чтобы забрать Михаила и Татьяну. Однако все обошлось, они не заставили нас ждать. Знакомство моего товарища с родителями девушки успешно состоялось. Крутов сумел отказаться от застолья. Ему в том помогла Полнушка. Она убедила родителей, что им не до того — они едут отдыхать на речку.

Ребята нас ждали у дома: сидели на скамейке и разговаривали. Я их увидел издали и лихо затормозил.

Наша дорога пролегла недалеко от церкви. Она показала нам свои серые стены и обшарпанные купола, спрятавшись за толстыми могучими вербами.

— Помнишь? — спросила Света.

— Да! — ответил я.

— Вы о чем? — полюбопытствовала Татьяна Полнушка.

— Да, так! — отделалась моя супруга ничего не значащей фразой. Этого оказалось достаточно, так как в разговор влез Алексей:

— Я предлагаю поехать на «бобровое место». Вид прекрасный. Высокий крутой берег. Внизу луга. Далеко на горизонте лес. Если мы задержимся — понаблюдаем за закатом солнца.

Асфальт быстро окончился — только мы выехали из поселка, тут же пришлось свернуть в сторону. Тут же из-под колес поднялась пыль, и как нам не было жарко, окна пришлось наглухо задраить. Я машину вел аккуратно, без спешки. Однако мой «Жигуленок» нет-нет и подбрасывало на неровностях дороги. Я все делал, чтобы не сесть днищем на грунт. Это была наука для меня и испытание для автомобиля. Он еще был новым и недостаточно обкатанным. Нагружать — не разрешалось.

Место, которое нам предложил Зоров, было прекрасным. Он не подвел. Обзор с крутого берега реки изумительный. Автомобиль я поставил под огромной сосной. Несколько пней от спиленных исполинов мы облюбовали, для того чтобы разложить на одном — еду, а на другие сесть самим.

Я сам лично разжег костер. Чтобы он разгорелся, использовал бересту, сухие сосновые веточки, шишки, а затем уже положил толстые поленья. Их мы заготовили, срубив с Алексеем и Михаилом сухое дерево. Прежде, чем приступить к приготовлению шашлыков я дождался хороших углей. Мясо я не пересушил. Оно получилось сочным. Для этого я время от времени поливал его сухим грузинским вином. Отец снабдил со словами:

— Не для пития, а как приложение к мясу, чтобы… — и, махнул рукой.

Пир удался на славу. Наелись до отвала. Было весело. О вине я забыл. Мы бы его так и привезли домой, но во время застолья Зоров явился инициатором допить остатки — это более половины бутылки и почти силой заставил выпить Михаила:

— Ты же сегодня познакомился с родителями невесты, — и, повернув голову к Полнушке, спросил: — Он познакомился?

— Да, познакомился! — ответила ему девушка.