Папенькина дочка

Отец такого положения выдержать не мог, но не поступился своей совестью. Предпринял все, чтобы повлиять на судьбу страны. В этой войне он проиграл. Мы же должны были выстоять. Нас ждало полуголодное прозябание: пустые полки магазинов, затем ломящиеся от товаров, но не для всех, а для определенной категории людей. Бродяг, убогих, всевозможных калек, просто нищих было, тысячи, миллионы. Они порой досаждали, толкаясь к тебе со своими проблемами. Этих самых проблем у себя было — черт знает сколько. Нам бы родиться позже, когда все стало бы на свое место. А то мы также как и поколение наших родителей, неожиданно оказались в самом пекле, но в отличие от них были вынуждены мыкаться в непонимании всего происходящего. А наверху знали, чего хотели от жизни — денег. Им было все равно, чьи это деньги — обездоленных, обманутых, нищих и голодных людей или же привезенные из-за границы для подкупа. Ради них там наверху были готовы на все. Продать мать, отца, страну и продавали. Мы обычные люди были более честными и если не могли помочь всем рядом, то хотя бы лезли из кожи, заботясь о ближних. Я пекся о Светлане, о Максиме, о своих родителях, о тесте Филиппе Григорьевиче и теще Марии Федоровне. Беспокоил меня и брат Светланы — Алексей Зоров. Примерно, раз в неделю он заезжал к нам в гости. У нас в квартире у него даже было место в зале, напротив телевизора. Сам телевизор Зоров не привечал, он стремился выговориться. Для этого Алексей подыскивал себе благодарного слушателя меня или же Светлану и если этот слушатель был, уезжал от нас успокоенным, не обращая внимания на негативное отношение жены Надежды, если нет, то напряжение снимал водкой. Недели две-три не появлялся в городе — жил в поселке, отрывался. На мое замечание: «Что-то долго не приходит Алексей?» — жена отвечала:

— Наверное, снова поссорился с женой. Он в прошлый раз привез ей мало денег вот она оттого и не желает его видеть. — Время было трудное и приезды Зорова помогали Надежде. Она не работала, иногда что-то приносила, подрабатывая уборщицей, мать пенсионерка имела небольшое пособие, но и оно давалось ей не вовремя, с большими задержками.

Алексею Зорову разгульная жизнь вредила. Я об этом узнал поздно, да и не только я, но и Светлана. Нам бы нужно уделять ему побольше внимания. Жизнь основательно его помолотила — последствия катастрофы могли в любой момент сказаться на здоровье. Не пил бы, возможно, в будущем ничего плохого с ним и не случилось. А так мы нашего родственника потеряли.

На работе, в поселке пьянство Алексея не было видно, рядом находился напарник со смешным прозвищем Федор Окаянный. Тот охочий до денег, с удовольствием, в любой момент его замещал, четко подсчитывал дни и во время получки тут же являлся к Зорову за расчетом.

Алексей, отдав долю напарнику, часть денег пропивал, с остатками отправлялся к Надежде. Затем настало время, когда, не с чем было ездить — не было этих самых денег — зарплаты и он отправлялся в городок, нагрузив в сумку картошки, моркови, свеклы или же взяв кочан капусты. Это было для его семьи хорошим подспорьем и спасало от голода. Пришло время невыплат зарплат, и напарник отказался замещать Алексея, он был вынужден работать сам. Долг накапливался и накапливался. Зоров не выдержал, бросил однажды работу и отправился в Правление хозяйства выбивать деньги, и под расчет, за несколько месяцев, получил теленка и не только он, но и другим работникам дали. За что все его благодарили. Однако напарник обманул Алексея, он своего теленка придержал, и взял только через неделю, а вот заработанное братом Светланы «ушло» на водку и на закуску стихийно, собравшейся компании собутыльников. Так они отпраздновали его победу над начальниками.

— Надо же почти целого теленка пропил, — возмущалась Светлана. — В дом, можно сказать, принес рожки, да ножки.

Застолье Федор Окаянный организовал у себя дома. Жил на отшибе, один и никто помешать им не мог. Рядом с Алексеем за столом оказалась и Людмила, неизвестный Зорову мужик, а еще какая-то женщина. Где он их всех подцепил, не запомнил, может быть во время похода за очередной бутылкой сивухи к известной самогонщице Алисе — это не главное. Главное, самогон лился рекой и напарник время, от времени, щелкая пальцами, насмешливо говорил:

— Алексей, давай дуй в страну чудес, к этой, как ее… — долго тер лоб, неизвестный мужик тут же подсказывал:

— К Алисе!

— Да-да, к Алисе, — затем, засмеявшись, он рассказывал, как она в погреб, ну что в ту нору плюх и вот уже с подарком — пузырем.

Мужик, сидящий рядом с Зоровым, оказался Людмиле не чужим — супругом. Долго смеялся из-за того, что Алексей его не узнал. Он приехал за женой из Москвы: были проблемы с «маленьким Гришей». Парень сидел в СИЗО и его необходимо было выручать.

Алексей, узнав о том, что это он поит супруга Людмилы, тут же полез драться с ним, но тот вместе с напарником заломил Зорову руки и принялся его успокаивать: