Папина дочка

— Втягиваешь в себя и зажимаешь нос, — монотонно объяснял действия, слегка пододвигая, чтобы Анна вплотную подошла к тумбочке. Она выполнила с точностью, как и сказал, приведя меня в дикий восторг. Боже, да из нее можно вылепить все что душе угодно! Ее глаза затянулись легкой дымкой, на щеках появился румянец, губы приоткрылись. Несколько минут я смотрел на нее и чувствовал, как нас двоих уже качает на волнах блаженства, легкости. Обхватил ее затылок ладонью, притягивая к себе и жадно впился в рот, чуть ли не рыча. Она не испугалась, а с готовностью прильнула к моей груди, положила руки на плечи и робко, неумело ответила на поцелуй, срывая мою крышу полностью, снимая меня с тормозов. Я прижал ее тело к себе, особенно ее бедра к своему возбужденному паху, потерся. Что ж…трахать в прямом смысле не разрешили, но есть много других способов себя ублажить, обходя девственную плеву.

— Анна, скажи «да» и я тебе покажу все грани удовольствия… — хрипел ей на ушко, сжимая через ткань купальника груди, которые идеально легли в мои ладони. Она что-то промычала, откинув голову назад, так что водопад из черных волос доходил ей чуть ли не до задницы, которую тут же поспешно смял, покрывая поцелуями ее тонкую шею, ее ложбинку между грудями, ее плоский живот. Я готов был взорваться от одних поцелуев, но было слишком рано. Анна только начинала терять голову, а я хотел, чтобы она лишилась рассудка и реальностью был бы я, мои руки, мое тело, мои губы.

Стараясь не пугать, не торопиться, не срываться, уложил девушку на кровать, устраиваясь между ее ног, все так же осторожно потираясь своим возбужденным членом через шорты об ее сокровенное, никем не тронутое ранее местечко. И кровь ударяла в голову от мысли, что я буду первым внутри нее. Никогда не любил девственниц, но эта брюнетка, стонущая от моих поцелуев, ласк сводила меня самого с ума. Еще неизвестно было кто в итоге победит, а кто проиграет. Но я был настроен выиграть этот бой.

Умело стянул лифчик, трусики и чуть не задохнулся от зрелища перед глазами. С зацелованными губами, с мутным взглядом голубых глаз, с разведенными ногами в сторону, открытая, как книга, с возбужденными сосками лежала ОНА. Да… Именно ОНА. Моя самая желанная девочка, моя драгоценность, мой алмаз! Я понял, что с ней мои демоны найдут и покой, и ад. С ней будут и полеты, и падения. Я чуть ли не замурчал от этой мысли и взял порошок, слегка присыпал ее дрожащие складочки между гладких бедер, уткнулся носом, вдыхая в себя наркотик и ее запах. Такой сладкий, такой незнакомый и знакомый одновременно. Язык закружил, тело девушки задрожало, и она застонала, двинула бедрами, неуверенно, но в мою сторону подалась. Усилил напор, ныряя уже глубже, блуждая не только на поверхности, с усилием воли не сунул ей два пальца, лишь сжимал бедра, слегка их приподнимая. Она закричала! Она кричала, выгнув спину, а я ускорил движения языка, дразня, покусывая ее клитор, слизывая ее первый оргазм, сжимая до боли ее бедра. Тело дернулось в последней конвульсии и упало на кровать. В каюте было слышно только тяжелое дыхание, тихий плеск волн о борт яхты. Я лег рядом с Анной, взял ее ладонь и засунул к себе в шорты. Пальчики дрогнули, но не позволил убрать, сжимал своей рукой. Она распахнула широко свои глаза, делая их большими голубыми озерами, глядя в них, я сделал первый толчок в ее ладони. Рот рядом приоткрылся, дышала не носом. Еще толчок, подвинулся ближе к ней, крепче сжал ее ладонь на стальном члене и постепенно увеличивал темп, глядя в ее омуты. Вот так смотря друг на друга, я как двенадцатилетний пацан, кончил себе в трусы с шортами, размазывая свою сперму по ее ладони. Пухлые губы сложились в «О», тут же припал к ним, касаясь влажной рукой ее лица. Она не отпрянула в омерзении, а потерлась обнаженной грудью об меня, заставляя только что успокоившийся мужской орган дернуться, как бы говоря, что может повторить боевую готовность.

— Анна, ты выйдешь за меня замуж? — прошептал ей в губы. Длинные ресницы дрогнули. Взгляд был еще под кайфом и вряд ли она осознавала вопрос, в отличие от меня.

— Да… — робко выдохнула девушка мне в губы. Я довольно улыбнулся. В голове зрел план, как быстро окольцевать малышку, пока ее папа не узнал об этом факте. Каюм не рассматривал меня в качестве зятя. Это было понятно с первой же встречи, он позволял мне быть только пажом своей принцессы!

— Только мы распишемся, а потом всем об этом скажем! — строго смотрел на будущую жену. Нужно было очень быстро действовать, время шло не на дни, а на часы. Интуиция шептала мне поторапливаться, если я хотел стать членом семьи Каюм на законных основаниях. Цербер после сегодняшнего дня сидеть и наблюдать за нами не станет, едва он увидит Анну, о многом догадается и следовало сейчас же расписаться. План созрел. Я вскочил на ноги, вошел в душевую и быстро ополоснулся.