Папина дочка

Люда обнаружила, что беременна. Да, вот так вот! В тридцать восемь лет, ни рано, ни поздно… И так испугалась, что сразу рассказала об этом Саше. Без всякой задней мысли рассказала, без какого-то там расчета! Просто проговорила вслух, что в голове было… А он так обрадовался! На руки ее схватил, по комнате закружил! И откуда только силы взялись, она ж не девочка вроде, не тростиночка, чтобы такой вес поднимать! Но все равно ужасно приятно было, что так воспринял… Да и не то слово – приятно! Это же счастье, настоящее счастье! Наверное, ради таких моментов и рождается на свет каждая женщина…

Конечно, девчонки на работе выпытали у нее все подробности счастья по капелькам. Так страстно выпытывали, что пришлось рассказать… Как ни крути, а они все же соучастницы, причем самые что ни на есть близкие. И радуются за нее вполне искренне. Только Галина Ивановна почему-то молчит, задумалась… Хотя и ненадолго – и пяти минут не прошло, как обозначила свою задумчивость грустным вздохом:

– Ты не спеши радоваться-то, Люд, не спеши пока… Это, конечно, хорошо, что все так сложилось, это замечательно, да… Но не забывай, что у твоего Саши еще и мамочка есть. Думаешь, она так просто его от себя отпустит, если до тридцати лет не отпустила? Не думаю, не думаю… Так что тебе придется еще и эту крепость завоевать…

– Да нет таких крепостей, которые не могли бы взять большевики! – с большим энтузиазмом возразила ей Света, подмигнув Люде. – Подумаешь, мама! У всех мамы всегда выступают против потенциальных невесток, и что? Вон у меня вторая свекровь уж какой стервой поначалу казалась! А теперь ничего, приняла меня… И Сашина мамаша Люду примет со временем!

– Не скажи, не скажи… – снова вздохнула Галина Ивановна. – Такую маму победить – это тебе не царский дворец штурмом взять, это потруднее будет… Тем более невеста наша старше жениха на восемь лет. Какой маме это понравится?

– Ну, главное, чтобы Саше нравилось! – не сдавалась Света. – Я вообще где-то читала, что такие мужчины, которых мама на привязи долго держит, как раз и выбирают женщин постарше… Подсознательно ищут в женщине повторение материнской заботы…

– Ну да, ну да… А только Люде-то зачем такой расклад нужен? Правда, Люда?

– Мне нужен, Галина Ивановна… Я на любой расклад согласна, лишь бы Саша был рядом.

– Ну что ж, если так… Мое дело предостеречь, а дальше уж сама думай… Когда с мамой-то знакомиться пойдешь?

– Не знаю пока…

– Вот видишь! Твой Саша даже не решается тебя с ней знакомить! Я думаю, боится. Ты поговори с ним на эту тему, подтолкни как-то, что ли. И вообще, опускайся с неба на грешную землю! Любовь любовью, но ведь и жить как-то надо! В реалиях жить… Так что поговори с ним сама…

Люда кивнула, улыбнулась вежливо. Хорошо, что Галину Ивановну телефонный звонок отвлек – немножко начали надоедать ее назойливые наставления. Хотя и права она, по большому счету, надо бы с Сашей действительно поговорить…

Только говорить не пришлось. Потому что Сашина мама позвонила сама; Люда от неожиданности чуть трубку не уронила. И начала разговор очень официально и сухо:

– Здравствуйте, Людмила. Позвольте представиться – я Сашина мама. Зовут меня Елизавета Максимовна. Прошу прощения за столь смелое вторжение в вашу жизнь, но сразу хочу объяснить, откуда у меня ваш номер… Я звонила в отдел кадров, мне его там дали. Ведь номер телефона бухгалтерии не является государственной тайной, правда?

Люда не нашлась, что ответить. Слишком уж голос у потенциальной свекрови был напористым и немного насмешливым. Лишь пролепетала в трубку тихо:

– Да, конечно… Не является…

– Мне бы не хотелось беседовать с вами по рабочему телефону, Людмила. Не могли бы вы со мной встретиться в нерабочее время? Скажем, сегодня в семь в парке Победы? Сможете?

– Да, конечно… Конечно, смогу.

– Вот и замечательно. Надеюсь, вам не надо говорить, что Саша не должен знать о моей просьбе… Иначе я бы вам не звонила, сами понимаете.

– Да, я поняла… Я приду, Елизавета Максимовна.

– Ну, тогда я жду вас в парке у фонтана. Буду сидеть на скамье. Надену шляпку цвета маренго, чтобы вы меня сразу узнали… До встречи, Людмила.

Люда положила трубку. Вся бухгалтерия молча смотрела на нее, исходя ужасом любопытства. Света спросила тихо:

– Это она, Люд? Сашина мама?

– Да… Это она…

– А чего хотела?

– На встречу позвала… Сегодня в семь… Ты не знаешь, случайно, что это за цвет такой – маренго?

– Не… Не знаю…

– И я не знаю… – тихо откликнулась Галина Ивановна. – А зачем тебе?

– Елизавета Максимовна будет в шляпке цвета маренго…

– Фу-ты ну-ты, поди ж ты! – фыркнула Света. – Это она заранее тебя запугать хочет! Вроде того, вишь, какая я недоступная! Маренго у меня, ни больше ни меньше! Погоди, я сейчас к нашей секретарше сбегаю, узнаю, что это за маренго… Она у нас модница, все знает…

Выяснилось, что маренго – это почти черный. Ничего особенного. Если присмотреться, можно темно-синий отлив разглядеть, и все… Света возмущалась от души: