Папина дочка

Сегодня я решила задержаться в школе, вернее, сходить-таки на последний урок, чтобы потом забрать Кати. Обычно я с нетерпением ждала этого дня всю неделю, когда ни у отца, ни у матери не было возможности встретить её. И сейчас, всякий раз поглядывая на часы над доской, на обороте тетради выводила изящный профиль детского личика, столь близкого и дорогого. К счастью, никто не тревожил меня, и за это я безмерно благодарила небеса!

Я почти закончила рисунок, когда долгожданный звонок громогласно возвестил окончание урока. Сдавать самостоятельную работу не стала – математика не мой конёк. У меня вообще были проблемы с этими «коньками»… Класса с пятого, наверное, когда учёба перестала казаться потешной игрой, или годом позже, когда она окончательно осточертела.

«Что с меня взять, когда и взять-то нечего», – я ехидно улыбнулась.

К заветной двери шла перебежками. Детвора шныряла где-то на нижнем ярусе, так и норовя сбить с ног. Коридор полнился шумом и звенящим духом неукротимой детской энергетики.

Она заметила меня в самый последний момент, когда я присела, чтобы принять её в свои объятия. Кати без промедления бросилась на шею, обхватив ручонками с такою силой, что глаза покатились из орбит. Она любила меня, и это, пожалуй, было единственным, что несло утешение и давало силы влачить дальнейшее существование.

– Ты опять курила? – спросила она с укоризной.

– Совсем чуть-чуть, – соврала я, с нежностью поглаживая золотистые локоны. Под её строгим взором глаза мои продолжали лучиться лаской и заботой.

– Ну и будет же тебе, если мама узнает!

– Но ведь ты ей ничего не расскажешь?

Кати презрительно хмыкнула, сделав вид, что обиделась самому факту подобного вопроса.

Я помогла ей одеться, и мы, крепко взявшись за руки, нырнули в сумерки суетливого города, ожившего вечерним часом пик. Шли неспешно, разглядывая огни приевшихся реклам, пёстрые витрины магазинов и вечно озабоченных двуногих. Полной грудью дышали ещё прохладным, но уже каким-то обворожительно-возбуждающим, трепетным весенним воздухом. Читая объявления на стенах и фонарных столбах, знакомые названия улиц, Кати неустанно голубила мой слух переливами детского голоска. Казалось, она знала, что это именно та музыка, которой я всегда безотчётно отдаю предпочтение, и потому не смолкала ни на мгновение. В этот момент я была по-настоящему счастлива!

И только неумолимая конечность нашего короткого путешествия заставила меня пережить один неприятный миг разочарования уже перед самым подъездом. Я даже немного застопорилась… Кати тут же взглянула на меня:

– Что-то случилось, Лита?

– Нет, малышка, всё в порядке.

Но она поняла и без слов. Кати сообразительная девочка.

– Папа с мамой часто ругаются последнее время, да?

– Тебе не стоит переживать об этом. У взрослых такое бывает…

– Думаешь, они разведутся? – вряд ли она до конца понимала суровое значение этого жуткого слова. Скорее, просто услышала где-то от кого-то. Вот только где и от кого?

Я наиграно строго насупила брови, как это делала мать, и нарочито серьёзно сказала:

– Да что ты такое говоришь, деточка? Хорошо, что тебя никто не слышит!

– А то что? – она замерла в предвкушении, легко разгадав мои дальнейшие намерения.

– А то сейчас этот кто-то как схватит тебя!

Кати взвизгнула и помчалась вверх по лестнице. Я бросилась вдогонку.

Мне так и не удалось настигнуть её, поскольку входная дверь оказалась приоткрытой, и она прошмыгнула в квартиру, словно маленький сурок. Незапертая дверь не то, чтобы насторожила, просто прежде на моей памяти такого никогда не случалось. Ещё ничего не подозревая, у меня подспудно засосало под ложечкой. Мы быстро разулись и, пока я вешала куртки, сестрёнка побежала по дому искать родителей.

Я заглянула на кухню. На столе стояла полупорожняя бутылка водки, целая гора окурков в пепельнице колоритно дополняла картину. По дому разносился тяжёлый запах алкогольного и табачного перегара. Я невольно фыркнула и поспешила распахнуть окно.

– Интересно, а что это у нас за праздник сегодня? – презрительно выдавила я, достаточно громко, чтобы было слышно по всей квартире.

– Папа, папа! – раздался перепуганный детский лепет из родительской спальни.

Я опрометью ринулась туда. Здесь царил бардак куда больший, чем в моей комнате. Вещи были разбросаны как после обыска, мебельные ящики опрокинуты. Поперёк кровати бездвижно лежал отец. Я затаила дыхание, чтобы понять дышит ли он.

– Лита, что с папой?

– Ничего страшного, милая, просто папа… очень устал. Иди к себе, малышка.

Кати послушно вышла, лишь у двери задержавшись на мгновение. Я подмигнула ей и легонько коснулась спины.

Всё это было чертовски странно. Отец напился, хотя в принципе никогда не злоупотреблял. Да и вообще сегодня после обеда ему следовало выходить на работу в ночную смену.

«Взрослые… И о чём он думал?»