Папина Незабудка (СИ)

После чего я тут же вернулась в родной город и не высовывалась никуда в последующие месяцы. Было жутко страшно. Но прошло время, и я успокоилась. Купила квартиру и нашла хорошую работу.

Что сейчас хочет от меня эта тварь?

- Будет, солнышко, упокойся, - нарочито умиротворенно и сладко поет бывший. - Мне так одиноко без тебя.

Из динамика раздается сокрушенное цоканье.

- Размышлял тут на досуге и понял, что ты была самой своенравной девушкой в моей жизни.

- Короче, Кирилл, засунь свою тоску себе в задницу, и забудь обо мне. Нарисуешься – сдам ментам. Тем более мне далеко ходить не надо, у меня брат в органах работает, - понижаю свой голос и выразительно добавляю, - а если что, я тебе и несчастный случай в камере устроить смогу.

Следует короткая, но пауза.

- Да-а, - издевательски-восхищенно тянет он, - вижу я не ошибся, ты самая горячая девочка в моей жизни, Викусь, - и бывший начинает тихо и тягуче смеяться.

- Я тебя предупредила, - безжалостно чеканю я и завершаю разговор.

* * *

Последние дни ноября тяготили меня.

Во-первых, на работе возросла нагрузка. График неожиданно стал резиновым, а в нем теперь я ежедневно обнаруживала всё больше и больше клиенток по блату и мимо кассы.

Всем вдруг захотелось быть красивыми, особенно в преддверии зимы и новогодних праздников.

Жаловаться было нельзя, а нужно было успевать.

Я и успевала, в прямом смысле не поднимая головы.

Выходных почти не видела.

А если мне удавалось его урвать, то трубку на звонки клиенток, коллег и даже начальства – я не поднимала.

Все к черту!

Ничего не знаю – я в обнимку с Васей на диване.

Мой обеденный перерыв сократился с часу до двадцати минут.

А замену себе Кещанский ковал из меня либо до работы, и мне приходилось приходить на полчаса раньше, либо после – а тут и вовсе порой засиживалась с администратором до одиннадцати.

Спасал меня Тим.

Он практически всякий раз приезжал за мной, когда я работала. Но и он стал задерживаться на своей работе подолгу.

Объяснял Суворов это тем, что изучал все тонкости дела, пофессии и не мог себе позволить расслабиться ни на минуту.

Я его понимала и не вякала.

Тем более не возражала против выходного в одного! То есть с Васей. В эти дни я отсыпалась и ухаживала за собой. Делала масочки, ванночки. Баловала свои волосы травяным отваром, а ножки – массажем.

Но и в мои выходные Тимофей нет-да-нет появлялся на пороге моей квартиры.

Уставший. Замученный. И чем-то озадаченный.

Один раз он мне показался особенно задумчивым и печальным. И я его спросила прямо – что происходит?

Оказалось, начальство отправляет Тимофея на учебу. В главк. В Москву. На… ЦЕЛЫЙ МЕСЯЦ!

Воздух из легких был выбит шоком.

В голове образовался вакуум.

А в сердце поселился предательский страх, что все кончено!

Господи, что за дурочка я такая? Почему я так этого боюсь?

Потому я этого не хочу.

Беру себя в руки.

- Когда уезжаешь?

- Послезавтра, - с горечью шепчет он.

- Ну что ты такой грустный, Тим? – обхватываю его плечи, насколько это возможно, и стараюсь его встряхнуть. – Все же хорошо! Съездишь. Отучишься. Они придираться не будут, что ты из военных в прокуроры ушел.

Из меня вырывается привычный бабский вздох.

Именно такой, когда в первую очередь, надо мужика своего приободрить, а лишь потом о своих печалях думать. Сразу вспомнилось – так делала мама, так делает Таня, и теперь так делаю я.

- Хочешь, я тебе сделаю массаж? – я подскакиваю с табуретки и спешу занять место за спиной своего мужчины.

Опустив ладони на его плечи, начинаю плавно, но с нажимом массировать основание шеи мужчины. Суворов чуть откидывает голову назад и прикрывает глаза.

- Вита потеряет тебя…

- Надеюсь, для дочери моё месячное отсутствие пройдет незаметно.

Ага. Как же.

- Я буду ездить к Вите чаще.

- У тебя работа, Вика.

- Ну и что? Я же там не сутками нахожусь. Кстати, возможно меня после Нового Года повысят до администратора салона.

- Правда? – с приятным удивлением в глазах Тим оборачивается ко мне.

- Да, - с улыбкой киваю в ответ.

- Здорово. Что ж, я рад.

- Но пока еще рано что-либо говорить. Просто, предупредила, что существует такая вероятность.

Суворов смотрит перед собой и выдыхает:

- Ясно.

Пока я делала массаж любимого человеку, мысли стали более четкими.

- В декабре работы будет, хоть отбавляй. Возможно, у меня и не будет времени, чтобы скучать по тебе.

Рука Суворова ловит мое запястье. Он настойчиво тянет за него, заставляя обойти его самого и встать перед ним.

Смотрю в его глаза, а там – омуты.

А из-за этой черноты ничего нельзя прочесть. Понять. Что на душе Тимофея…

Что с ним вообще происходит?

Взглядом он указывает мне, чтобы я села к нему на колени.

Сажусь боком. Только тогда Тим отпускает мое запястье и, обхватив мой стан руками, привлекает меня к себе.

- Но ты же все равно будешь скучать по мне, маленькая моя.

Улыбка сама собой проявляется на моем лице.

- Что такое? Еще совсем недавно ты звал меня Совой, а теперь «маленькая моя»? – ёрничаю.

Эти чертовы омуты никуда не исчезают, зато хотя бы его губы улыбаются.

На мое замечание Тим лишь коротко хмыкает, потом утыкается мне в шею и шумно втягивает запах.

- Малина.

- Твоя любимая…