Папина жизнь

— Вы не Кристофера случайно ищете? — не отставал этот, в свитере.

— Нет, я искал своих детей.

Я вышел из ворот. Эстелла завертелась, и мужик слегка отодвинулся. На многих типов орущие дети так действуют.

— Соседский дозор — классная штука, — прорычал я по дороге к машине. Тут мобильник зазвенел трелью из «Одинокого рейнджера» — «Вперед, Серебряный!».

— Алло.

— Это я. Где вы? У тебя было занято.

Я спрятал Эстеллу под пальто, чтобы Анджела не услышала вопли.

— Анджела, с нами все хорошо, мы уже около дома.

Спустя две минуты я вел машину по темной дороге, голова у меня шла кругом, а мой ребенок надрывался на заднем сиденье.

— Пожалуйста, прости, что я тебя напугал. Я дурак. Я не подумал.

Одиннадцатый час вечера. Я вжался в угол на диване, обхватив руками колени и постукивая пальцами по домашнему телефону. Анджела баюкала Эстеллу в кресле Джеда под моим семейным портретом.

— Ладно, забудь, — сказала она. — Я дозвониться не могла — вот это был ужас. Все думала, с кем ты разговариваешь. Испугалась, что вы попали в катастрофу, или еще что-нибудь случилось. Знаешь, как сразу начинаешь воображать себе всякое…

— Знаю, — сказал я. — Начинаешь.

Но пару часов назад Анджела была далеко не так великодушна и добра. Она проснулась, потому что ее подбросило на кровати. Сумерки, меня нет, ребенка нет… Она взглянула на часы и замерла от ужаса. Когда мы пришли домой, Эстелла была вся багровая и уже не визжала, а судорожно всхлипывала. Стыдясь, я передал ее на руки Анджеле.

— Я не буду устраивать тебе истерику, не буду орать и топать ногами, — сказала она. — Только, пожалуйста, Джозеф, пожалуйста, больше никогда не исчезай так с ней.

Больше она не сказала ни слова, пока малышка не успокоилась. Такой я Анджелу прежде не видел — разгневанную и расстроенную. Еще полчаса я не заходил в спальню, где она сидела с Эстеллой, которая наконец успокоилась.

— Что случилось, Джо? — не повышая тона, спросила она. — Куда ты ездил?

Я смиренно подполз к ее голубым напедикюренным ногтям и ответил:

— У меня ужасное предчувствие. Насчет детей.

Это ужасное предчувствие было мне в новинку, раньше я такого не испытывал. Оно было совсем не похоже на то, что я испытал года три назад, когда сидел в парке у песочницы и вдруг заметил, что Билли нет рядом. Я озирался, озирался, оглядывал детей, я вскочил и завертел головой, не зная толком, где искать. В какую из разъезжающихся машин печальный и смертельно опасный психопат запихал моего мальчика? И если я брошусь на капот, сумею ли удержаться? И тут, конечно, я увидел его — Билли. Он все это время был неподалеку, только я высматривал в толпе розовую майку, а сам забыл, что с утра одел его в желтую. Билли высовывался из-под большой пластмассовой поганки. Я поразился, как десять секунд могут показаться десятью тысячами лет.

А на этот раз? Тупая боль опасения, с которой я жил многие месяцы, забилась тошнотворным ужасом. Все неясные переживания о том, чего я недодаю детям, бешено завертелись у меня в голове. Мои подозрения о гипотетических недостатках Криса перестали быть поводом для самодовольства и заставляли думать о том, на что в принципе могут пойти несчастливые люди. У нас был младенец, а у них нет; я был отцом, а он нет; дети носили мою фамилию, и это, видимо, бесило Дайлис. Она как следует обдумала свои возможности и использовала материнские привилегии, чтобы узлом привязать троих маленьких Пинноков к бородатенькому Крису. И возможно, это только начало.

— Ну не похитили же они их, — сказала Анджела, — не настолько они глупы. И не настолько жестоки.

— Надо было подлизаться к этому соседу! — сообразил я. — Вдруг он знал, куда они уехали!

Мы переместились в гостиную, где я снова позвонил Дайлис на мобильник и на сей раз оставил ей сообщение с просьбой перезвонить. После этого я позвонил ее матери.

— Алло, Берил. Это Джо, помните меня?

— Ах, это ты…

— Либо я, либо Ноэл Эдмондс^[19].

— Эдмондс?

— Шутка, Берил.

Я прямо чувствовал, как она затачивает лезвие. Ну и прекрасно — по крайней мере, выслушает со всем вниманием.

— Чем могу быть полезна, Джозеф?

— Мне нужно срочно поговорить с Дайлис. Ее нет дома, и по мобильному она не отвечает. Это касается детей. Вы не знаете, где она может быть?

— Ммм… нет.

— Тогда, если она вдруг вам позвонит, или вы сами ей будете звонить, попросите ее немедленно связаться со мной. Скажите ей, что дело очень серьезное.

Тут я весьма невежливо повесил трубку, дабы смутить и заинтриговать Берил. Теперь она непременно бросится звонить Дайлис, думал я, хотя какой мне от этого прок, совершенно непонятно. Я строго сказал себе: Глория, Джед и Билли вряд ли мчат на огромной скорости, на кожаных сиденьях, куда их засунули гордые Дайлис и Крис, мама и псевдопапа. Точно так же я всегда знал, что Эстелла скорее всего жива, когда была моя очередь вставать и проверять, дышит ли она.

— Джо!

— Что? Извини, задумался, отвлекся…

— Ты что-то бормотал.

— Извини, извини.

— Слушай, подержи ее пока, — Анджела села рядом и передала мне на руки Эстеллу. И в этот момент зазвонил телефон.

— Алло. — Я поднял трубку.