Папочка ушел на охоту

Замерзший и промокший, он потащил тележку в другую ночлежку. Когда Хотчкис добрался до входа, он потерял сознание.

Глава 38

«Мамочка танцует в красных атласных туфлях».

Воспоминание было таким живым, что образы начали формироваться в сознании, пока Кейт лежала в вынужденной коме, которая, как надеялись врачи, должна была спасти ей жизнь. Мамочка была в красном платье и красных туфлях. В комнате появился папа и сказал, какая мамочка красивая, подхватил дочку на руки и протанцевал с мамочкой и с ней на балкон, хотя уже пошел снег. Потом он потанцевал с Кейт и мамочкой в спальне. На следующей день папа и мамочка отправились кататься на яхте.

Кейт помнила, что после смерти мамочки она взяла красные атласные туфли и прижимала к груди. Ей казалось, будто она чувствует, как папа и мамочка ее обнимают. А потом папа забрал у нее туфли. Казалось, он изменился. Он заплакал и сказал, что смотреть на туфли очень грустно и она не должна их больше обнимать. А потом он заявил, что до конца жизни больше не станет ни с кем танцевать.

Воспоминание исчезло, и Кейт погрузилась в глубокий сон. Через некоторое время она услышала знакомые голоса и почувствовала, как кто-то целует ее в лоб. Она знала, что это Ханна, но никак не могла до нее добраться. Почему сестра плачет?

Глава 39

К полудню разбитый фургон увезли в лабораторию, чтобы самым тщательным образом изучить и попытаться выяснить, кто использовал его в качестве убежища. И если этот человек находился в фургоне в момент взрыва, мог ли он или она иметь отношение к пожару?

— Теперь возникает еще одна возможность, — сказал Фрэнк Рамси Натану Клейну. Они направлялись к Лотти Шмидт для очередного разговора. — Мы знаем: тот, кто жил в фургоне, имел при себе газету за среду. Вероятно, он вытащил ее из мусорного бака. На газете остались частички пищи. Он или она — а я почти уверен, что это он, — по ночам забирался в комплекс. Охранника там нет. Камер слежения нет. Уходил он рано утром, пока никто не пришел на работу. И так продолжалось довольно долго. Самые старые газеты почти двухгодичной давности.

— И если он не связан с пожаром, то мог что-то видеть или слышать, — вслух размышлял Клейн. — Интересно, обнаружатся ли совпадения с ДНК и отпечатками пальцев, которые имеются в наших базах.

— Нам известно, что есть два человека, которые будут очень недовольны, если окажется, что пожар и взрыв устроил бродяга, — заметил Фрэнк. — Наши друзья из страховой компании. Им придется нелегко, когда они попытаются отказаться платить Коннелли, если окажется, что этот парень отсидел срок, а в особенности если имел отношение к поджогам.

Фрэнк заранее позвонил Лотти, спросил, могут ли они заехать к ней на несколько минут, и услышал в ее голосе обреченность, когда та ответила:

— Я знала, что вы снова захотите меня увидеть.

Полчаса спустя они звонили в дверь скромного дома в Литтл-Неке. Наметанным взглядом следователи заметили аккуратно подстриженную лужайку и большое японское кленовое дерево в переднем дворике. Подъездная дорожка была недавно приведена в порядок.

— Складывается впечатление, что Гас Шмидт тщательно ухаживал за домом и участком, — заметил Натан. — Могу спорить, что ставни недавно выкрашены, а на досках остались следы его рук.

Миссис Шмидт распахнула дверь и услышала последние слова Натана.

— Мой муж был педантичен во всех отношениях, — сказала она. — Заходите.

Она открыла дверь пошире и отошла в сторону, чтобы пропустить инспекторов в дом. Потом закрыла дверь и отвела их в гостиную.

С первого взгляда Рамси увидел, что комната обставлена в точности как у его отца и матери пятьдесят лет назад. Диван, мягкое кресло, кресло с подголовником, журнальный столик и в тон ему кофейный столик. На каминной полке стояли фотографии в рамках, еще несколько снимков висели на стене. Ковер, имитация восточного, имел заметные потертости в нескольких местах.

Лотти была одета в черную шерстяную юбку, белый свитер с высоким воротом и черный вязаный жакет. Ее редеющие седые волосы были аккуратно собраны в хвост. В глазах застыло усталое выражение, и оба инспектора заметили, что ее руки дрожат.

— Миссис Шмидт, мы сожалеем, что вынуждены еще раз вас побеспокоить. Мы не хотим причинять вам новые огорчения. Однако мы должны сообщить, что расследование причин взрыва и пожара еще не закончено. До этого еще очень далеко, — сказал Фрэнк Рамси.

На лице женщины появилось настороженное выражение.

— Но в газетах я читаю совсем другое. Какой-то репортер из «Пост» побеседовал с друзьями Гаса. Один из них часто играл с Гасом в боулинг, он до сих пор работает на Коннелли. Он сообщил, что Гас просил его поджечь комплекс за него.

— Давайте вернемся немного назад. Когда вашего мужа уволили, было ли это для вас полнейшей неожиданностью?