Папочка

- Ты хочешь мою вишенку? – спросила она, толкнув меня. Что за вопрос с подвохом? О Боже, Повелитель стояков, я хотел съесть ее киску, о, пожалуй, с вишенкой сверху.

- Ты не хочешь ее? – смог произнести я, практически задохнувшись от своих слов.

- Неа. Они мне не нравятся. Я просто украшаю ими, чтобы сделать мороженое красивым. Тайсон любит их. Однажды она съела целую банку.

- Девушка моей мечты. Я тоже так делал, когда был в ее возрасте.

- Итак, ты хочешь ее? – спросила она еще раз, уже удерживая за стебель передо мной ярко-красный плод.

Что за чертовы шуточки! Со стояком, бушующим в моих джинсах, я вырвал вишенку из ее пальцев своими губами и всосал ее, выдавливая сок. У меня было горячее желание поцеловать ее, поделиться сладостью и попробовать ее. Мне потребовались все силы, чтобы не притянуть ее в свои объятия и не поглотить. Я не получил благодарности от маленьких голосов, звучащих в моей голове, или от моего пульсирующего члена. Я вернулся к своему мороженому и съел его, пока ничего не осталось.

- Должны ли мы начать прослушивать претендентов? – произнесла она нерешительным голосом.

- Это может подождать до понедельника, - правда в том, что я даже не взял их с собой.

Она неуверенно переместилась.

- Ну, тогда, я думаю, пора закругляться.

Тишина затянулась, пока я не нарушил ее.

- Ди, я думаю, что тебе не стоит оставаться здесь одной сегодня ночью. Это слишком рискованно. Этот мудак может вернуться.

Она взвесила мои слова.

- Что ты пытаешься сказать? Что я должна поселиться в каком-нибудь отеле?

Или поехать ко мне домой. Мысль о том, что она голая в моей постели, заставила мой член подскочить. Прежде чем я смог ответить, она продолжила.

- Я так не думаю. Мне нужно быть здесь ради Тайсон, когда она утром вернется домой.

- Тогда позволь мне остаться здесь.

- Ты не можешь. Одна спальня принадлежит сестре, которая, вероятно, будет дома позже, другая – моя. Я делю ее вместе с Тайсон.

- Я буду спать на диване. Давай, подумай об этом. Я не приближусь к тебе, - я остановился. – Если только ты не попросишь.

Она покраснела, а затем ответила.

- Хорошо.

В мгновение ока я растянулся на диване, мои глаза закрылись с грязными мечтами о будущем.

ГЛАВА 16

Дрейк

- Как поживает мой новый пациент? – спросила она веселым голосом.

Медсестра Ди. Я сажусь и впитываю ее. Блядь. Она выглядит сексуально в этой маленькой белой униформе медсестры, которая заканчивается на середине бедра чуть выше ее чулок из ажурной сетки и этой милой шапочки с красным крестом, которая удерживает ее блестящие волосы. Мой член изнывает при взгляде на нее.

- Моя голова все еще убивает меня, - лгу я. Ну вроде. Это головка моего члена пульсирует, а не та, что выше плеч.

- Бедняжка, - она надувает эти пухлые блестящие губы. – Пришло время для твоего вишневого лекарства.

- Это заставит меня почувствовать себя лучше?

- Лучше, - мурлычет она, когда забирается на кровать и садится верхом на меня, согнув колени. Мои глаза мельком видят, что у нее между ног. Святое дерьмо. На ней нет трусиков. Моя температура повышается.

Я смотрю, как она тянется к карману и вытаскивает спелую вишню. Ее язык чувственно бегает вокруг нее, увлажняя и согревая. Затем она помещает сверкающий плод у себя между ног и втирает ее в свою киску.

- Дрейк, тебя лихорадит, - с беспокойством говорит она, прикладывая руку к моему лбу. – О, Боже, ты весь горишь!

Она не шутит. Я горю. Горю от желания. Моя температура повышается, когда она поднимает юбку своей униформы над бедрами и расставляет ноги шире, полностью обнажая свою блестящую розовую киску.

- Будь хорошим мальчиком, Дрейк, и прими свое лекарство.

При следующем горячем дыхании я набрасываюсь на нее, зарывая лицо в ее сладкой вишневой киске. Мой язык скользит сквозь гладкие складочки, а затем ударяет и лижет ее маленький клитор. Ее стоны наполняют мои уши. Они становятся громкими, более дикими, и мне нравится, что она не может ничего сказать. Я работаю языком энергично, еще больше возбуждая, ее задница приподнимается, ее бедра раскачиваются в безумном темпе, когда я сосу ее. Ее пальцы сжимают мои волосы, когда она объезжает мое лицо в экстазе.

- О, Дрейк, - кричит она, наконец, обретя свой голос. – Ты – исключительный пациент. Я кончаю.

Да, детка, если ты счастлива и знаешь об этом, кончай со мной. На моих губах. На подбородке. На носу. Души меня с удовольствием. Выкрикивая мое имя так громко, что может разбудить мертвых, она взрывается на моем лице. Все ее тело содрогается от бесконечных спазмов. Когда она отходит от оргазма, я поднимаю ее за задницу и перемещаю так, что она сидит на моем огромном члене. Я прохожусь головкой вдоль ее мокрого, опухшего, пульсирующего клитора, стимулируя ее так же, как и себя.

- О, Дрейк. Ты до сих пор горишь. Думаю, тебе нужна еще доза лекарства.