Папочкина зависимость (ЛП)

— Нет, — раздраженно выдыхает она, ее челюсть сжалась, как будто она расстроена темой разговора.

Я касаюсь ее бедра и шепчу ей:

— Залезай.

Я киваю вниз, на свой член, заставляя ее резко вдохнуть, ее глаза неуверенно смотрят то на меня, то в сторону телефона.

— Джейд, — зову ее.

— Вот именно. Тебе нужно прислушаться к отчиму, Джейд, и подумать о своем будущем, — отец непроизвольно соглашается со мной, заставляя ее подавить улыбку, очаровательно прикусив зубами нижнюю губу.

Я снова касаюсь ее бедра и предупреждающе смотрю на нее.

Когда она медленно перекидывает ногу через мое бедро и садится на меня, я рычу, удерживая член в таком положении, чтобы насадить ее на него по самую гребанную рукоять. Мои глаза закрываются от удовольствия, когда мой член пульсирует в ее киске, а ее рот раскрывается в беззвучном крике. Да, блять.

Я снова поднимаю ее и опускаю.

— Блять, малышка.

Она хнычет, когда я вхожу в нее. Ее ногти впиваются в мою рубашку, она цепляется за мои плечи, позволяя мне управлять ее маленьким телом, как марионеткой на веревочке.

— Грязная шлюшка, позволяющая папочке трахать тебя, — рычу я и вгрызаюсь в ее шею.

— О боже, — она прижимает мою голову, дергая меня за волосы, пока я насаживаю ее на свой член.

— Ммм, пожалуйста, — стонет она.

— Там все в порядке? — голос моего отца превращается в белый шум, пока я делаю все, чтобы наполнить мою девочку своей спермой.

Отец хихикает про себя.

— Он хорошо тебя развлекает?

— Ммм, слишком хорошо, — стонет она, заставляя меня улыбаться.

Удовольствие пронзает мои яйца, и я подавляю стон, прижимаясь к ее шее.

— Ну, вы двое наслаждайтесь. И, может, придумаете, куда ей поступать? — спрашивает отец.

Рукой я обвожу ее нуждающийся клитор, полный решимости заставить ее кончить одновременно со мной. Ее киска сжимается и душит мой член. Используя всю свою силу, я проникаю в нее как можно глубже, желая, чтобы она забеременела от моей спермы.

— О, папочка!

Я зажимаю ей рот рукой, нащупывая сотовый, чтобы прервать звонок, пока кончаю в свою падчерицу.

— Блядь, малышка. Ты так хорошо принимаешь папочкин член.

Глава 16

Джейд

Элли водит пальцем по краю бокала с молочным коктейлем, не отрывая от меня глаз.

— Ты с ним трахаешься, да?

Мое сердце колотится в груди, и слезы наполняют мои глаза, когда я сглатываю эмоции, грозящие выплеснуться наружу.

Она протягивает руку, чтобы взять мою, затем оглядывает закусочную и понижает голос.

— Эй, все в порядке. Если бы у меня был такой горячий папочка, я бы тоже хотела его трахнуть.

Я чувствую, как от ее слов по моей шее пробегает жар, напоминая мне о том, как я его называю.

— О Боже. Ты называешь его папочкой, не так ли?

Игривая улыбка озаряет ее лицо, и она шевелит бровями. Затем она издает визг, подпрыгивая задницей на скамейке и хлопая в ладоши, как возбужденный ребенок. Я закатываю глаза на ее детские выходки.

Элли была игривой и уверенной в себе, а я всегда была сдержанной, с оттенком дерзости, вызванной неуверенностью в себе.

— Он сорвал твою вишенку? — она улыбается мне, ее глаза загораются. — Пожалуйста, скажите мне, что у него большой и он знает, как удовлетворить девушку?

Я смеюсь, ковыряя начос.

— Он большой и знает, что делать, — признаюсь я, ухмыляясь ей в ответ.

— Ух, я знала это. Тебе так повезло, — Элли откидывается на скамейку.

— Никому не говори.

Я указываю на нее своим начос, заставляя на этот раз ее закатить глаза.

— Конечно, я никому не расскажу.

Тяжело выдыхая, я впервые признаюсь, что думаю о своем будущем.

— Я действительно не хочу поступать в колледж.

Глаза Элли с сочувствием смотрят на меня.

— Тебе и необязательно. То, что его отец хочет, чтобы ты поступила, не означает, что ты должна слушаться его беспрекословно.

— Однако он был так добр ко мне. Он даже предложил оплатить мое обучение и жилье.

— Ну, а чего хочешь ты? — она откидывается назад и скрещивает руки на груди, заставляя меня хихикать над тем, насколько серьезно она ведет себя.

Я кладу в рот еще один начос.

— Я хочу и дальше работать в пекарне.

— А что потом?

Вздыхая, я чувствую, как во мне нарастает раздражение.

— Почему должно быть что-то еще? Почему я не могу просто радоваться, работая в пекарне?

— Как идеальная маленькая домохозяйка? Я уже вижу. Печешь свежее печенье для детей.

Я знаю, что она издевается надо мной, но мое сердце сжимается от ее шутки. Потому что в глубине души я ничего не хочу больше, чем семью. Здоровая, спокойная семья, которая позволяет мне заботиться о них. То, чего у меня никогда не было, но чего я всегда хотела.

— Папочка знает, что ты работаешь в пекарне?

Моя челюсть сжимается от того, что она его так называет.

— Не называй его так, — огрызаюсь я.

Она давится смехом, поднимая руки в защитном жесте, отчего мои губы растягиваются в обнадеживающей улыбке.

— Да, он знает, и его это не устраивает.

— М-м-м. Не думаешь, что стоит прислушаться. Вы говорили с ним об этом?

— Нет, он хотел, чтобы я уволилась, но у меня смена в субботу. Прежде чем уйти, мне нужно предупредить всех на работе.

— Что-то мне подсказывает, что Томми Марино не будет рад тому, что его девушка работает.