Юродивый мальчик Этьен переходил из одной деревни в другую, совершал «чудеса», заранее подстроенные его духовными наставниками, и везде собирал вокруг себя толпы легковерных бедняков своим рассказом о божественном видении, которое явилось ему во сне: сам Иисус Христос указал ему истинный путь к спасению «гроба господня», сообщив, что Иерусалим будет освобожден от власти мусульман чудом, при помощи детей. Повсюду демонстрируя письмо, якобы врученное ему Христом, мальчик призывал своих сверстников к крестоносному подвигу. Вскоре у него появились многочисленные подражатели, мальчики его возраста, выступившие с аналогичной проповедью. Крестоносный экстаз, за которым, как и во времена Петра Пустынника, скрывались вновь ожившие надежды обездоленных землепашцев, подобно эпидемии, охватил огромные массы крестьянской детворы. Толпы малышей, большей частью не старше 12 лет, со знаменами и крестами, распевая церковные гимны, направлялись к «пророку» Этьену. Окруженный конными телохранителями, в роли вождя «непорочного воинства», он теперь уже разъезжал в повозке, украшенной коврами, внушая своим слушателям, что, по велению бога, море расступится перед ними, и они, перейдя по нему, как по суху (подобно библейскому Моисею), отвоюют «святую землю».
К детям примкнуло немало и взрослых из числа крестьян и городской бедноты, примкнули фанатики-монахи, а заодно — воры и прочий преступный сброд. Все они двинулись к сборному пункту — в город Вандом. К июню, т. е. за какой-нибудь месяц, здесь собралось до 30 тыс. детей. Толпы «безгрешных» воинов, ставших жертвой раздутого церковью крестоносного фанатизма, прошли через Тур и Лион и в скором времени достигли Марселя. Дети, тотчас бросившиеся к пристани, тщетно, разумеется, ожидали чуда: море не расступилось. Зато нашлись некие темные дельцы, изъявившие бескорыстную готовность за одно только «воздаяние божье» переправить юных крестоносцев за море. Злосчастные воины креста были посажены на корабли. Два корабля пошли ко дну близ Сардинии во время бури, остальные пять были приведены в Египет, где судовладельцы продали участников похода в рабство. Преступные торговцы детьми позднее были повешены, но совершенная ими прибыльная операция вызвала зависть у немецких работорговцев. В Германии также объявился некий рыцарь наживы, который принялся с успехом играть на религиозном возбуждении низов, пустив в дело своего десятилетнего сына Никласа. Отец обходил с ним главным образом нижнерейнские области; по наущению отца ребенок, подобно Этьену, уверял всех, что, согласно видению, он перейдет через море сухими ногами и утвердит в Иерусалиме царство божье, причем эта цель будет достигнута даже не путем завоевания «святой земли», — детям удастся обратить мусульман в христианскую веру.
Как и проповеди Этьена во Франции, выступления Никласа в Германии имели необычайный успех: к нему присоединилось, побуждаемые своими родственниками и близкими, до 20 тыс. мальчиков и девочек. Преодолевая все трудности, эта армия, выйдя из Кельна, направилась вдоль Рейна, перешла через Альпы (в горах две трети участников этого похода погибли от голода), и, миновав Женеву, в августе 1212 г. добралась до Генуи: затем дети двинулись дальше на юг. Дойдя до Рима, часть повернула обратно, другая — к Бриндизи: только вмешательство местных властей помешало работорговцам погрузить на корабли живой товар, сам, казалось, шедший к ним в руки.
Иннокентий III ни словом не осудил всей этой затеи: он ограничился тем, что согласился дать юным крестоносцам отсрочку для выполнения их обета (до совершеннолетия). Почти все, еще оставшиеся в живых дети, погибли на обратном пути от истощения и болезней.
Детские крестовые походы были одним из последних проявлений массового крестоносного исступления, а плоды его — гибель десятков тысяч детей — едва ли не самой страшной трагедией во всей истории крестовых походов.
В 1215 г. в Риме был созван церковный собор (Латеранский), который вынес большое число постановлений о том, как нужно отныне вести дело организации крестовых походов и на какой основе впредь должно строиться их проведение. Сеньоры, равно как и города, каждый в соответствии со своим богатством, должны выставлять в поход определенное число воинов, обеспечивая их средствами в течение трех лет. На епископов возлагался контроль за теми, кто принес крестоносный обет: к невыполнявшим его следовало применять суровые церковные наказания.