Папуля

Как там сказано в последнем варианте книги? Любую мечту можно осуществить. Любую. До чего старомодно, в духе Нормана Винсента Пила! Но и сам Артур уже немолод – под шестьдесят? Бен, у[3] ткнувшись лбом в стекло, почувствовал, как машина поворачивает. Когда же они съехали с магистрали? Кругом зеленели влажные, мшистые холмы, как где-нибудь в Хоббитании, – мать читала им с Джудом Толкиена, когда они были маленькие. Она всегда читала им на ночь при свече – довольно странный воспитательный прием, если вдуматься. Бен поднял голову – водитель сверлил его взглядом. Машина стояла.

– Ну что? – Водитель откашлялся. – Готовы?

Бен понял, что стоят они уже давно. Хотел расплатиться, но денег шофер не взял.

– Уже оплачено, – сказал он, махнув рукой. Казалось, ему неловко.

* * *

Новомодная штука, сказал Бену Артур, жабий яд, похлеще аяуаски, и действует дольше, и, признаться, он, Артур, побаивается, слишком уж забористое зелье, но ведь затем и стоит принимать, разве нет? Знает ли Бен, что если официально зарегистрировать религиозную группу, то можно ввозить кое-какие вещества для церемоний беспошлинно и ничего за это не будет? Знает ли Бен, что Штаты могут отключить интернет в другой стране?

– В целом государстве, – Артур присвистнул, – чик – и нет связи! Вот бы здесь такое провернуть, уберечь нас от самих себя, да только никто на это не пойдет.

Артур был в рубашке поло и спортивных брюках, лицо морщинистое, как у комика, привыкшего улыбаться, а в огромных лапищах – металлическая фляга с водой, откуда он все время отхлебывал. Он показал Бену свое фото с Папой Римским, и это смахивало на шутку, как и то, когда Артур записал имя Бена на клочке бумаги и дважды подчеркнул. Они сидели в гостиной старого викторианского особняка, где Артур устроил зачем-то студию звукозаписи.

– Вы играете на чем-нибудь? – поинтересовался Бен.

Артур обвел ласковым взглядом микрофоны.

– Нет, пока не пробовал.

Артур хотел пройтись для начала по первой главе, страница за страницей – точнее, слово за словом. Наверняка у Артура нашлись бы и другие дела, каждая минута у него была на вес золота, но он, казалось, не спешил, готов был посвятить день кропотливой работе. Он заставлял Бена читать вслух предложение за предложением, а сам сидел с напряженным лицом, прикрыв глаза, вникая в каждое слово.

– Хорошо, – повторял Артур веско. – Очень хорошо.

Бену ни с кем еще не приходилось работать так тщательно, но ему, пожалуй, нравилось – так он и представлял труд редактора, когда учился в школе. Иногда Артур взбрыкивал неизвестно почему – настаивал на британской орфографии, возражал, когда Бен заменил «девушку» на «женщину». Оборвав Бена посреди предложения, он встал с кресла, потянулся к потолку, наклонился, постоял, слегка раскачиваясь вправо-влево.