Para Bellum

– Вернёмся к нашим служебным делам, Валерий Хачикович, – как мог миролюбиво, проговорил он. – Чтобы выполнить поставленную перед нами задачу – обеспечить надёжную оборону в случае нападения фашистов, следует лишить противника достоверной информации о наших приготовлениях, по возможности внедрить немцам ложные сведения. Пусть полагают, будто мы не задумываемся о возможной их агрессии. Далее, принять меры для пресечения деятельности диверсионных групп. Их забросят сюда предостаточно. Неплохо было бы, наоборот, иметь свои группы, которые станут рвать связь, минировать дороги, наносить беспокоящие удары по отдельным частям вермахта, чтобы ослабить атакующий порыв.

Особист откинулся, почти развалился на стуле и без привычной ухмылки смотрел в лицо комфронтом.

– Давай без чинов, можно?

Марков кивнул.

– Ты, возможно, неплохой мужик, Сергей Петрович. Просто оказался в ненужное время в ненужном месте. Тебе бы научиться держать нос по ветру, но гибкости в тебе, что в хрене моржовом. Потому тебя сомнут, как лист бумаги перед посещением сортира. Извини за откровенность, но мы же мужики и солдаты.

Перед глазами Маркова встало лицо Лося, искажённое гневом. Он ненавидел это словцо. Для казака мужик – лентяй и пьяница, олицетворение бессмысленного, бездельного существования.

– Я не мужик, – повторил Сергей любимую фразу друга, – я мужчина.

– Вот видишь, – снова улыбнулся Габрильянц. – Именно это я и имел в виду. Чтоб ты знал: моя «закладная записка» о твоих попытках вести антипартийную линию уже лежит на столе Лаврентия Павловича.

– А почему не у Меркулова? – без интереса спросил Сергей Петрович.

Особист покачал головой:

– Ничего ты не понимаешь, а туда же. Фигуру твоего теперешнего ранга может отдать только Сам. К нему надо иметь доступ. Так что, жди, генерал-полковник, скоро всё вернётся на свои места. Дмитрий Григорьевич сюда, – он широким жестом обвёл стены. – А ты обратно. Припухал-то в СТОНе?

Первым желанием Маркова было впечатать кулак в самодовольное лицо чекиста. Или хотя бы поставить его по стойке «смирно» и… А что «и»? Не факт, что позволят сместить старшего майора с должности или добиться его отзыва. Несмотря на широчайшие полномочия, дарованные Верховным. Но если даже, то… Взамен пришлют такого же пса, если не хуже. Сергей заставил себя улыбнуться и скрежещуще спокойным голосом произнёс:

– А ты бы сейчас заткнулся, шестёрка парашная. Думаешь, если я тебя за стол пригласил, ты уже кум королю? А вот это не видел? – Известный жест произвёл на Габрильянца некоторое впечатление. Ты сейчас встанешь и… пошёл отсюда. Завтра чтоб по уставу, за пять шагов на строевой шаг переходил и честь отдавал, как положено. И говорил, только когда разрешу. А то ведь пока я при должности, у меня власти хватит тебя из старших гэбэшных майоров в младшие армейские пристроить[25]. И в полк, на направление не предполагаемого вами главного удара. Мои слова о задачах вашей службы предлагаю расценивать как боевой приказ. Что бывает за неисполнение, вы, надеюсь, в курсе. Завтра получите письменное распоряжение у начальника штаба. Приступить к исполнению прошу немедленно. Свободны.

Габрильянц удивлённо посмотрел на командующего фронтом, не торопясь встал, застегнул ворот, принял стойку, отдалённо похожую на предписанную уставом, выговорил положенное:

– Слушаюсь. Разрешите идти?