Para Bellum

Кафе и на самом деле было напротив театра, через узенький переулок. Перед входом топтались человек тридцать оптимистов, надеющихся попасть в землю обетованную, где вкушают нектар и манну небесную небожители – мастера искусства. «Адмирал» проложил между ними дорожку, и, Марков впереди, Радость за ним, продвинулись к самой двери, которая тут же распахнулась и впустила генерала с дамой и перестроившегося в кильватер золотогалунного, который на самом деле оказался швейцаром.

Хвалёное кафе, где «бывают актёры-мхатовцы», Сергея разочаровало. Небольшой зал, расположенный в полуподвале, с отделанными деревянными панелями стенами, был переполнен и душен. Селянка оказалась чересчур жирной, в ней плавали куски варёного сала, его командир не любил с восемнадцатого года. В шашлыке на рёбрах рёбра присутствовали, а мясо найти, как выяснилось, затруднительно.

– Первый раз вижу пункт общественного питания, где угощают исключительно духовной пищей, – проворчал генерал, гоняя вилкой по тарелке почти голую кость.

Девушка заказала салат, какую-то замысловатую котлету. Но поглощала яства она равнодушно, не отводя глаз от столика напротив. Там о чём-то балагурил с приятелями уже порядком набравшийся человек. Он показался знакомым, хотя Сергей Петрович мог бы поклясться, что никогда раньше его не встречал. Из-за шума в зале разобрать, о чём же он вещает, было трудно. И вдруг прозвучала какая-то особенная интонация, и Марков понял: это артист, который играл Лариосика. На сцене он казался значительно более молодым. Сергей стал вглядываться в полупьяного актёра. На вид вполне заурядный гражданин, встретишь на улице, не обернёшься. Что в нём такого, что притягивает внимание огромного зала, даёт власть смешить и вызывать волну сочувствия? Что такое талант и куда он прячется, «пока не требует поэта к священной жертве Аполлон»? Пушкина командир знал с детства, с огромного тома, вместившего чуть ли не полное собрание сочинений, который он перечитал с десяток раз. Несмотря на нищее существование, читать своего отпрыска родители научили в четыре года. А книг в доме, опять же вследствие бедности, было мало. Вот и запали на всю жизнь непонятые строки.

Марков никогда не думал о себе как о человеке, наделённом даром, только не таким, как у размахивающего руками лицедея. Хоть доводилось слышать, как кто-то называл Сергея Петровича гением стратегии, но всегда это вызывало чуть смущённое и насмешливое отторжение. Разве это талант – видеть на карте, как расположит войска противник, куда расставить свои силы, чтобы нанести поражение врагу с наименьшими потерями? Этому учат в военных институтах. Потому к чужим талантам он всегда относился с уважением и тщательно скрываемой растерянностью перед непонятным.

Компания мхатовцев и их приятелей собралась и уехала, судя по всему, продолжить в более приватной обстановке. Ленка тут же потеряла интерес к «Артистическому», в два укуса расправилась с блюдами и спросила:

– Поедем?

Марков даже слегка растерялся:

– Куда?

– Я думала, к вам, – обиделась девчонка.

«Спасибо товарищу Сталину, что сохранил за мной жильё», – с иронией подумал Сергей.

Когда вошли в квартиру – странно, теперь она показалась вполне обжитой и даже уютной, – Ленка сбросила пальто и направилась в ванную.

– Радость, маме позвони, – попросил Марков. – Она с ума сойдёт от беспокойства.

Девчонка дёрнула плечиком:

– Подумает, что я ночую у отца. Или у стариков.

– Набери маму, – мягко повторил Сергей.

Хулиганка показала ему язык, но подошла к аппарату:

– Ма, привет, это я. Нет, уже не приду. Завтра после института. Да, мы тут с ребятами. Угу. – Пару минут она слушала. – Да, мама, ты говорила. Да, знаю. Да. Да. Согласна. Да знаю я, мама. Всё, договорим дома, – и брякнула трубкой по рычагам. В ответ на вопросительный взгляд командира ещё раз дёрнула плечиком и отправилась принимать душ.

Потом Марков гладил обнажённые плечи девушки, целовал губы и глаза. Незнакомая до сих пор нежность, почему-то горьковатая и солоноватая, как морская вода, плескалась внутри. Его ласки были совершенно невинными, восхищение на какое-то время перебороло желание.

Ленка каким-то чудом поняла настроение мужчины. Она лежала на спине и тихо улыбалась – Маркову или собственным потаённым мыслям, она и сама не сумела бы определить.

Они долго не засыпали, лежали обнявшись, слушая дыхание друг друга. В те минуты Сергей понял, ощутил, что жить без Радости он, может, и сумеет, но это будет существование калеки.

Утром, словно соблюдая традицию, проспали. Девчонка металась между ванной и прихожей, во весь голос ругая себя дурой, засоней, распустёхой и иными выразительными словами. Марков вызвал такси, «ЗиС», они из-за дороговизны приходили быстрее, «с ветерком» домчал Ленку до ИФЛИ, девушка клюнула носом в его щёку и полетела, а Сергей смотрел ей вслед, пока хулиганка неслась ко входу, прижимая к груди какую-то папку. Удивительно, что вчера её, папки, либо не было, либо мужчина умудрился её не заметить.