Para bellum (СИ)

К лету 1930 году в Волжско-Камском промышленном районе действовало уже 17 относительно небольших металлургических предприятий, привязанных к почти бесплатной электроэнергии каскада плотин. Туда свозили рудный концентрат с горнорудных районов. И там его сначала обогащали, выплавляя качественную сталь. А потом и перерабатывали на разнообразный прокат.

Концентрат же завозился контейнерами, облегчающими перегрузку на участке железная дорога — река, а также общие затраты времени и ресурсов. Особенно времени. Но главное — это формировало высокую связанность экономики и производственных цепочек внутри страны. Что, в свою очередь, повышало прочность политической и хозяйственной интеграции общества. Фрунзе стремился к тому, чтобы внутри Союза не образовывалось автономных экономических районов, не нуждающихся в значительном взаимодействие с другими. Понятно, это влекло за собой определенные экономические издержки. Но вполне терпимые и компенсирующиеся более совершенной системой логистики. Более того, эти издержки провоцировали развитие смежных областей и в целом, плюс-минус сводились ситуацию по издержкам в ноль. Однако политические дивиденды от такого подхода сложно было переоценить. И ради них стоило бы идти даже на серьезные потери…

Все дело в том, что Михаил Васильевич, с высоты XXI века отчетливо видел сценарий, по которому в рамках Союза развалилась Российская Империя. Там ведь что было? Сначала Ленин-Сталин сформировали национальные элиты в рамках во многом искусственных национальных республик. Всячески разгоняя местный национализм в рамках политики коренизации. Потом Хрущев провел реформу совнархозов, что привело к получению этими национальными элитами автономных и во многом самодостаточных экономических зон. А потом было уже что-то поздно менять…

Из-за чего, где со второй половины 1960-х годов Союз был обречен. Национальные, а во многом и откровенно нацистские, элиты «внезапно» оказались слишком сильны и самодостаточны. И Хрущев, когда понял, что натворил, и Брежнев пытались реинтегрировать экономику обратно. Но национальные элиты их игнорировали и продолжали укреплять свои вотчины. Из-за чего уже во второй половине 1960-х годов единственным способом для возвращения утраченного внутреннего политического единства оставался террор. Откровенно лютый террор в духе 20-30-х годов, направленный на физическое уничтожение этих, потерявших все берега националистических элит.

Совершенно немыслимый шаг для Союза. Перечеркивающий все его усилия по взращиванию этих самых элит. Более того, даже если бы кто-то в руководстве Союза пошел на него, то получил полномасштабную Гражданскую войну и мощную интервенцию НАТО. То есть, катастрофу. Вот и тянули кота за всякие места, пытаясь «оттянуть конец» и лихорадочно найти какое-то решение того системного кризиса, в котором оказался Союз.

К 1991 же году ситуация зашла в тупик. Весь этот банкет с национальными республиками оплачивался за счет РСФСР и русского населения с самого начала. Что усилилось в период правления Брежнева и его последователей, которые были вынуждены по сути платить дань элитам национальных республик. А тут ресурсы кончились. Все. РСФСР больше не могла содержать всю эту «веселую компанию» и встал вопрос либо о полном экономическом крахе всего Союза с совершенно непредсказуемым эффектом ядерной вакханалии, либо о «сбросе с баланса» этих самых национальных республик, отправляя их жить «на одну зарплату».

Понятно, что не обошлось без предательства и разнообразной мерзости. И, в целом благополучный Союз не производил впечатление коллапсирующей структуры. Но… Развал его был обусловлен в первую очередь экономическими факторами и внутренней политикой, которые отличались крайним идеализмом и дуростью. И Михаил Васильевич, в силу своего понимания вопроса, пытался этому противостоять, ремонтируя конструкт Союза.

[1] Компания MAN перевела в Союз почти все свои активы, после того, как получила Коломенский завод, выпускающий дизеля в свое полное распоряжение.

Глава 8

1930, август, 7. Москва

— Не понимаю я вам Михаил Васильевич, — произнес Сандро, отпив чая. — Николай Николаевич Младший ведь заслужил расстрельной статьи. И атаман Семенов. И прочие, что добровольно выступили на стороне Польши даже не удосужившись вступить в ее армию. Ведь по всем нормам права и обычая они есть разбойники. Да, если бы они выступали на стороне претендента на престол или человека, провозгласившего себя Императором их можно было бы рассматривать как военнопленных. Да и то — спорно. Это ведь гражданский конфликт. А тут…

— А тут я не хочу повышать градус внутри страны.

— Но они непримиримые враги!

— Поэтому они будут непримиримо махать кайлом. До конца своих дней. В решительной попытке отработать тот вред, что они причинили России. А тех, кто откажется трудиться, отправят в специальную лабораторию. Заменив им исправительные работы ролью «добровольцев» при испытании медицинских препаратов.

— А если они выживут?