Пара для чудовища

Оборачиваюсь, смотрю на замок. Он тянется к серому небу острыми пиками башен, словно стремится придержать тяжелый небосвод, чтоб тот не рухнул мне на голову. Странно, я не ощущаю себя пленницей. А ведь впервые тут оказавшись, мечтала выбраться, едва представится возможность.

Видно, Никки все же прав. Я действительно изменилась.

Может, потому что приняла истинность?

Или, сама того не заметив, прониклась чувствами к Рэйзору? Я не знаю, что испытываю к нему, но третий день разлуки дается уже тяжело. Хочется, чтоб он поскорее вернулся.

Не сказать, что рядом с ним спокойно, но совершенно точно безопасно. Когда он смотрит на меня – словно поджигает изнутри взглядом. Я плавлюсь и мысленно тянусь навстречу, стремясь коснуться и ощутить твердые руки на себе.

Можно ли все это в совокупности назвать любовью? Я не знаю, ведь ни разу не испытывала этого чувства к мужчине.

Что бы то ни было, моментами оно охватывает с головой и выбивает воздух из легких. Наша первая полноценная близость до сих пор зарождает мурашки по телу, едва я возвращаюсь к тому моменту мыслями.

А что касается Рэйзора? Любит ли он меня?

Слишком рано судить об этом.

Порыв ветра выхватывает письмо из моей руки и запускает в причудливом танце по припорошенной снегом дороге. Я поправляю теплую шаль на плечах и бегу следом. Нагоняю почти у ворот – оно оказывается пойманным голыми ветвями куста рябины.

Расправив слегка смятый лист, пробегаю глазами второй абзац.

«Есть хорошая новость и обо мне. Новое лекарство, которое смогли достать родители, работает значительно лучше предыдущих. Сегодня утром я проснулся от того, что кто-то щекочет мою правую ступню. Это был Лик – очередной мамин кот. Я почувствовал щекотку, Алайна! Своей нерабочей ногой, которая столько лет казалась чем-то инородным… Не хотел напоминать о том, что тебя печалит, но этот прогресс случился лишь благодаря тебе. Мы не смогли бы позволить себе это лекарство, если бы не… Ну, ты поняла. Это мой первый маленький шаг к исцелению. И я благодарю тебя за него, сестра».

Щекам становится особенно холодно.

Сглотнув ком в горле, я понимаю, что плачу.

Улыбнувшись, стираю слезы тыльной стороной ладони и вдыхаю полной грудью. Лекарство, которое полностью излечило бы недуг Никки, еще не придумали. Но особенно сильные и дорогие могли улучшить состояние и отодвинуть тот день, когда паралич охватит все его тело.

А ведь именно для того, чтобы вылечить брата, я решила поступать на целителя. Как жаль, что водоворот собственных проблем позволил забыть об этом.

Конечно же, нужно возвращаться в Дракмор! Какие могут быть сомнения?

Очередной порыв ветра приносит с собой приближающийся цокот лошадиных копыт. Я складываю письмо в несколько раз и крепче сжимаю в пальцах.

У ворот останавливается карета. Кованые створки тут же приходят в движение, открываясь внутрь. Я пячусь, чтоб меня не задело, и внутренне сжимаюсь в ожидании.

Дверца распахивается, и на заметенную снежной пылью брусчатку спрыгивает Рэйзор.

Я облегченно выдыхаю, интуитивно делая несколько шагов вперед. Наконец-то! Он вернулся, значит, в смерти демона обвинить его не смогли.

Расплатившись с кучером, дракон отряхивает смявшееся от долгого сидения пальто и проходит на территорию своих владений. Поднимает глаза, замечая меня. Останавливается.

С минуту мы просто смотрим друг на друга под перестук удаляющихся колес.

Он первый делает шаг, и мы медленно идем навстречу, чтобы замереть на расстоянии вытянутой руки.

– Привет, – слетает с языка, и губы растягиваются в мягкую улыбку. – Рада, что тебя не посадили за решетку.

– Я думал, ты уже сбежала, сверкая пятками. – Его ровный тон и ничего не выражающее лицо говорит гораздо больше, чем самые яркие эмоции.

В груди разливается тепло.

– Погода нарушила все мои планы. – Я пожимаю плечами.

– Какая досада… – В зеленых радужках вспыхивает золото огоньков. – Значит, переждешь в моей пещере до весны?

– Придется, – вздыхаю.

– А потом? Сбежишь?

– А ты отпустишь?

Он делает последний разделяющий нас шаг и склоняет голову, почти соприкасаясь лбом с моим.

– Нет.

От него исходит жар, разгоняющий стужу. И мне хочется очутиться еще ближе, чтобы согреться от долгой прогулки на ветру. Качнувшись вперед, я вжимаюсь щекой в твердую грудь и закрываю глаза. Чувствую кожей, как ускоряется ритм его сердца.

Он вдруг перестает быть натянутым, как струна, расслабляется и обнимает, крепче прижимая к себе. Шумно вдыхает запах моих волос и замирает так на несколько секунд. А потом проговаривает: