Пара для дракона, или погаси последний фонарь

— Обращайся!

Да уж, обращайся...

Жакрам ненавидел всю эту ахинею с парностью. Ровно с тех пор, как умерла Дассиди. Хотя, конечно, не только она — отец прикончил многих женщин только за то, что они были с ним совместимы. Были его парами. Собирается ли Ижеени сделать то же самое с этой девочкой? Хочет ли он использовать её, как инкубатор? У Жакрама всё это вызывало только отвращение. Какая уж там любовь? При чём тут она? Так называемая парность — это насилие, ловушка, отсутствие выбора.

Он не хотел бы находить свою пару. Никогда.

* * *

— Вы здесь! — Ида, радостно сверкая глазами, преградила им дорогу. — Командир, я касаемо эксперимента...

Она запнулась, заметив, наконец, Дорина. Чувства, верно? Жакрам мысленно усмехнулся, отметив, как лучший друг тут же закрылся и заторопился прочь.

— Моя леди, — он поклонился Иде подчёркнуто официально. — Командир... Разрешите откланяться.

— Разрешаю, — усмехнулся Жакрам. — Проверь постовых и сделай нашим друзьям из техногенного мира превентивное внушение на тему внимательности и осторожности.

— Будет сделано!

Дорин ускользнул, и от Жакрама не укрылось, как Ида долю секунды печально смотрела ему вслед.

Жакрам в очередной раз сделал вид, что ничего не замечает. Так ему было спокойнее.

Это была старая история, в которую Жакрам предпочитал не соваться — себе дороже. Любовные перипетии всегда вызывали у него лёгкий нервный тик, почесуху и подспудное желание сбежать куда подальше.

В конце концов, все женщины, которых лично он когда-либо любил, уже мертвы, кроме разве что Иды. И как минимум двое умерли только потому, что он рискнул их полюбить. Подобное, как ни крути, не способствует развитию в личности романтической жилки.

Между тем, между Идой и Дорином всё было сложно и запутано, как пряжа нерадивой хозяйки, над которой успел поработать озорной кот. Для Жакрама это всегда значило головную боль, потому что Ида была его младшей и любимой кузиной (он старался не показывать своих чувств, чтобы не давать отцу или Лаари прикончить и её тоже, но любви это не отменяло). Дорин же был другом, товарищем и практически братом, пусть и не по крови, зато настоящим. Не то что разведённый цирк уродов, называвших себя его кровными братьями...

Всё не так. Касаемо Иды и Дорина, Жакрам даже мог сказать бы, что это судьба.

Всё началось с его отца (почему, вот почему всё в его жизни должно начинаться с этого больного урода? Хотя... это риторический вопрос, который задают себе все, кому сильно не повезло с родителями).

Все знают, что пару-тройку тысячелетий назад Предгорье, драконье княжество, потонуло в крови гражданской войны. Судя по разрозненной информации, которую смог накопать по этому поводу Жакрам, это был чистейший воплощённый кошмар. По сути, удивляться нечему. Как известно, драконы-оборотни — зачастую твари если не больные на голову, то очень около того. Конечно, среди них попадаются экземпляры более и менее вменяемые, но общая температура по палате оставляет желать лучшего. Один тот факт, что они некогда создали демонов, экспериментируя над собственными полукровками, уже о многом говорит. К слову, интересно: сами-то они знают об этом? Или это очередной момент, который драконьим деткам не преподают в школах?

В любом случае, каждый дракон сам по себе — властная, высокомерная тварь, которая ставит во главе угла свои интересы (тут Жакрам знал, о чём говорит — сам он, как ни крути, тоже был драконом). Несложно догадаться, что, когда таких целое государство, спокойной жизнь в нём не будет, а уж гражданская война не может не пройти с огоньком. Она и прошла, сократив количество драконов в два раза к вящей радости всех остальных рас. К сожалению, после битв осталось множество недобитков — в том числе их папочка, Жао Призрачный. Потеряв семью и пару, сам старый скот не только выжил, но и вполне привольно устроился в иномирье, наводя ужас на города и веси и служа для Лаари аналогом стенобитного орудия. Упиваясь собственным горем и жаждой мести, Жао воевал, убивал и в целом следовал принципу "Плохо мне — пусть вам станет ещё хуже". На Брингваре, родном мире нагов, он за несколько столетий успел приобрести славу жестокого завоевателя и властного психа.

К сожалению, с каждым столетием власти у этого психа становилось всё больше, и вскоре племя нагов задалось закономерным вопросом: "Драться или договариваться?". Будь у Жакрама возможность, он бы отправился в прошлое, схватил царицу Уду, свою мать, за плечи и кричал: "Сражайтесь с ним! Сражайтесь, пока есть такой шанс!". Но, увы, путешествия во времени были и остаются уделом бессмертных духов и редких астральных практиков; тело, даже драконье, не способно на подобные фокусы. Потому предупредить мать было некому, и она посчитала, что династический брак — идеальный вариант.

Со стороны нагов на появление потомства, разумеется, никто не рассчитывал — в тот момент. Скорее, Царица Уда хотела таким образом скрепить деловое и политическое партнёрство. И, что уж там, обезопасить свой довольно немногочисленный народ от завоевательских драконьих аппетитов.