Пара для Гриффина

К несчастью, они направлялись в дикую местность. Посреди гребаной неизвестности. Теперь ему нужно спасти Сару. Должно быть это была одна из групп. Какого хрена им понадобилось от его женщины? Всё это дурно попахивало. Его единственным утешением было то, что она нужна им живой. Зачем тратить столько времени и усилий, чтобы схватить её, если они не собираются использовать её?

Ему необходимо придерживаться плана. Выяснить, где они её спрятали. Оценить ситуацию. Составить план, а потом убить этих ублюдков. Всё можно изменить, но то, что они все, блядь, умрут, было данностью.

Гриффин был так погружен в свои мысли, что чуть не выехал на поляну, практически подъехав прямо к хижине. Он заглушил двигатель и позволил машине откатиться назад по той же самой дороге, по которой ехал. В хижине, о которой шла речь, не было никакого движения. Он молился, чтобы в этот самый момент никто не смотрел вниз по тропинке. Его внедорожник должен был появиться в поле зрения, но только на долю секунды. Неосмотрительно с его стороны.

Лишь отъехав достаточно далеко, он завел автомобиль, чтобы въехать в лес. Это был трудный путь, и потребовалось несколько мучительных минут, чтобы убедиться, что он был должным образом скрыт, но сможет достаточно быстро смыться.

Гриффин, возможно, быстро собрался, но, слава богу, он взял с собой два ножа. Один пристегнул на лодыжке, другой на бедре. И всё благодаря неустанным тренировкам, которые получил от своего хорошего приятеля Лазаря. Чего бы он только не отдал, чтобы сейчас рядом с ним был этот самец. И не потому, что он не мог справиться с горсткой слабаков-людишек. А потому, что если с ним что-нибудь случится, у него не будет никакой поддержки. В нём поднялся страх. Но впервые в жизни он боялся не за себя.

Гриффина всегда уважали, но недооценивали. Ему часто удавалось одержать верх, потому что он был бесстрашен. Он не боялся рисковать, чтобы оказаться на вершине. Другие не чувствовали того же, и это часто означало их проигрыш. Он почувствовал, как его охватывает сомнение: если с ним что-то случится, что будет с Сарой?

Он шумно выдохнул — сейчас не время превращаться в труса. Годы тренировок, готовность сделать что угодно, пойти на любой риск внезапно показались ему недостаточными. Он чувствовал слабость в руках и ногах, а его мозг медленно соображал. Прошло слишком много времени с тех пор, как он ел, и слишком мало с того момента, как он умер. Чёрт!

Гриффин втянул в себя воздух. Это не имело значения: он мог быть слабым для вампира, но он был силен для человека. Он был самцом на грёбаной миссии. Он подошёл к краю поляны и присел на корточки.

Внутри что-то зашевелилось. Он стоял совершенно неподвижно, не двигая ни единым мускулом, едва дыша. В хижине определённо передвигались три тела. Слишком большие, чтобы быть Сарой. Его женщины не было видно. Движения были неторопливы. Казалось, они даже не подозревали о его присутствии. Мужчины переговаривались между собой, но он не мог разобрать, о чём они говорят, потому что он был слишком далеко. Нужно было подобраться ближе, но это означало бы, что он, возможно, выдаст себя.

Хотя это и убивало его, но Гриффин подождал ещё пять минут, прежде чем вытащить нож из ножен на бедре. Движения внутри освещённого сооружения оставались неторопливыми. Хоть голоса иногда и становились взволнованными, не было похоже, что они планировали засаду. Вокруг хижины было темно. Там, где он сидел на корточках, вообще была кромешная тьма, а по периметру поляны лежали густые тени. Сара была в опасности. И трое мужчин на одного: Сара была, конечно, высокой для человека, но хрупкой и робкой.

Его женщина нуждалась в нём, — с этой мыслью он и двинулся вперёд. Джинсы на нём были темно-синими, а рубашка серой, так что пока он двигался медленно и осторожно, и его было трудно обнаружить.

Гриффин почувствовал боль ещё до того, как услышал звук выстрела. Он попытался вывернуться и преуспел достаточно, чтобы вторая пуля не попала ему в сердце. Он почувствовал, как сломалось ребро, а затем пронзило лёгкое. Третий выстрел пришёлся ему в живот. Первый же выстрел попал ему прямо в сердце. Единственным положительным моментом было то, что стреляли пулями большого калибра, и из-за близкого расстояния они прошли на вылет.

Боль была умопомрачительной. Его кровь сочилась из ран, так как сердце больше не билось. А плоть даже не собиралась восстанавливаться. Для него это был конец. Он надеялся только, что маячок на транспортном средстве поможет найти их, прежде чем его самку снова переместят.

Сара. Драгоценная, прекрасная Сара. Он подвёл её. Он стиснул зубы, и с его губ сорвался звук боли, когда он умирал.

*****

Её руки были связаны за спиной, а рот заткнут кляпом. Голова раскалывалась после того, как она ударилась внутри транспортного средства. Её небрежно швырнули в угол, и теперь она лежала лицом к стене.

— Эрл велел вести себя как обычно, — это был мужской голос. — Я, действительно, хочу выглянуть в окно, — он говорил тихо.