Пара для несносного альфы (СИ)

И горько было это осознавать, но если бы не смерть Наны, я, возможно, ещё очень долго не знал бы о дочери. Вот этого я ей точно не прощу. То предательство нашей многолетней дружбы простил сразу, как узнал о Тори. А вот то, что она скрыла свою беременность и дочь — никогда ей не прощу.

Я рассмеялся, как-то не весело, в тишине машины это звучало дико, поэтому я быстро заткнулся. Нужно быстрее доехать до дому и выпить. Не напиться, а просто выпить стакан виски для успокоения.

До особняка доехал в считанные минуты, потому что гнал по ночным полупустым улицам как сумасшедший, сбрасывая нерастраченную яростную энергию. Все-таки стоило дать Гилмору в морду.

Особняк встретил меня тишиной, только в будке охраны светился свет. Тихо припарковавшись, я крабучись вошёл в дом и включил свет в коридоре, чтобы в следующее мгновение увидеть чудное видение — мою няню в фривольном лёгком халатике.

Не представляю, как я не набросился на нее прямо там и не оттрахал до темной пелены перед глазами. Адреналин после разговора с Гилмором еще бил в голову, яйца моментально заболели, стоило взглянуть на очертания сосков, проступавшие из-под этой тряпки, халата Даны.

Член натянул ткань брюк, и я порадовался, что в коридоре так темно. Кажется, я что-то ей говорил, спрашивал, что она там делает, но из головы при виде Даны уже в который раз вышибало все мысли. Я не придумал ничего лучше, кроме как надеть на нее свой пиджак, только чтобы прикрыть от самого себя ее чертовски сексуальную грудь, наверняка такую мягкую и в то же время податливо-упругую под рукой. А как она отреагировала бы, если бы я втянул сосок в рот и слегка прикусил…

А Дана смотрела на меня, возбуждая еще больше.

— Не стоило, — сказала она своим тихим, чуть грудным голосом, в котором от волнения всегда появлялось придыхание. И будь я проклят, если ее саму не заводила вся эта ситуация! Останавливало только то, что на дне ее глаз я все еще видел страх. Боится и заводится, хочет держаться от оборотня подальше, но в то же время с интонациями заботливой жены спрашивает, где я был, и советует проводить больше времени с ребенком. Черт, малышка, да скажи только одно слово, и у тебя будет хоть десяток этих мелких непосед, которых ты так обожаешь. И от процесса их изготовления ты будешь в не меньшем восторге, чем от них самих. Но она лишь смотрела мне в глаза и говорила совсем другое… Другие, правильные вещи, как приличная девочка. А я испытывал некоторое облегчение, что она смотрит именно в глаза, а не ниже.

От нее у меня срывало все предохранители. Голова, наверное, от гипоксии, выдавала одну безумную идею за другой. Я снова покосился на грудь Даны. Края моего пиджака разошлись, и я видел, как сочные округлости чуть заметно вздымаются от учащенного дыхания.

И я вдруг понял, как убить двух зайцев одним выстрелом. Как заполучить Дану и доказать ищейкам чертового Гилмора, что я, мать его, правильный папаша, готовый дать ребенку полноценную семью.

— …Я хочу, чтобы вы стали моей фиктивной невестой, — словно со стороны, услышал я собственный голос, договаривающий немыслимую фразу. — Иначе ваши услуги нам больше не понадобятся.

Идиот. Озабоченный идиот. Она испугалась — ну еще бы, услышав такое, любая решит, что ей грозят увольнением. Я поспешил объяснить, что не в этом дело. Что услуги няньки не понадобятся, если не будет ребенка. И мысль, что Гилмор действительно способен забрать Тори, вдруг прошила мозг раскаленным гвоздем. Я представил, что больше не увижу ее розовую пухлую мордашку, не услышу рева, а еще — так и не смогу наблюдать, как она учится ходить, читать, писать, как растет и разбивает сердца, не услышу, как она назовет меня папой…

Дана отнеслась к предложению с неожиданным спокойствием. Я опасался, что она опять хлопнется в обморок, но она лишь глубоко вздохнула (не смотреть на выпирающие соски!) и сказала:

— Мне надо выпить. Что-нибудь покрепче. И я сейчас не о чае, мистер Штейн.

Сейчас я, как никогда, был с ней солидарен.

''Чего-нибудь покрепче'' в доме было дополна ещё со времён моего беспробудного запоя. Я достал бутылку виски, два стакана, щедро наполнил оба и отдал один из них Дане. Она крепко вцепилось в него, долго разглядывала, а потом залпом выпила. Н-да, вот это нежная феечка…

Повторов за ней, я решил спросить ещё раз:

— Ну, так что, вы всё-таки согласны?

Я с нетерпением ждал ответа.

— Я… — начала она. — Я не смогу изобразить, что, хотя бы, не боюсь вас, мистер Штейн. Моей игре никто не поверит.

Мне захотелось что-нибудь сломать, едва сдержался. Черт, да кто же эти долбанные предрассудки вбил в её хорошенькую головушку-то?

— Но почему? — пытался контролировать себя, но адреналин уже выстрелил в голову так сильно, что появилась мысль: если узнаю, кто это сделал — разорву. Учитывая мои связи, одного имени и описания хватит, чтобы мне за час нашли обидчика.

— Неважно. Я… Не люблю рассказывать эту историю, — отвернулась от меня, по её коже табунами бежали мурашки, противный страх пульсировал в ней, и от такого было противно вдвойне. Своё возбуждение я попытался заглушить, выпив всё до дна.