Парад Духов. 3 серия: Мертвая деревня

Кривая надпись «НЕ входить» побуждала проигнорировать это предупреждение.

Эпизод 8

Раздражающее тиканье часов врезалось в сознание, дополняя скудную обстановку комнаты. Здесь было пыльно и мрачно: плотные шторы задёрнуты на окнах, стены обвешаны старыми плакатами, стол завален учебниками, и лишь маленькая электрическая лампа разгоняла заплесневевший сумрак.

Эрика нерешительно остановилась на пороге. Подавляющее спокойствие комнаты тревожило её, заставляя уцепиться взглядом за любую «неправильную» деталь. В углу притаился манекен. Именно он нервировал сильнее всего своим безжизненным взглядом. А потом его зрачки двинулись.

Рика уловила движение почти инстинктивно, и от этого волосы на её затылке встали дыбом. Животный страх хлестнул в районе поясницы, напоминая о бесспорной опасности заброшенного дома.

Манекен двинулся, разминая руки. Он всё больше обретал человеческие (призрачные?) черты, становясь полноправным хозяином пыльной комнаты.

— Простите, что сразу не поздоровался, — вздохнул дух, — нечасто сюда гости захаживают. Я, честно говоря, привык сливаться с интерьером. Так ведь намного проще существовать.

Эрика подавила собственный писк и неуверенно улыбнулась:

— Д… Да, конечно. Извините, но… Кто вы?

Тусклый свет лишь отчасти освещал его лицо. Молодой мужчина стоял к ней вполоборота, но даже так можно было обнаружить очевидное сходство с маленьким Миши. Однако, он совсем не походил на отца мальчика. На вид ему было не больше двадцати лет…

«Стоп!» — Эрика попыталась вспомнить ту фотографию, но лица на ней причудливым образом смазывались, запутывая ещё сильнее.

И лишь тоненький голосок из прошлого всплыл в распалённом рассудке:

«— Я бы хотел познакомить тебя со своей семьей… Знаешь, у меня лучшие мама и папа. Мама не очень хорошо готовит, но у неё красивый голос. Когда она поёт — заслушаться можно! А папа… Папа на все руки мастер. Ещё у меня есть брат! Самый умный брат в мире»

— Я тут живу. Или, правильней сказать… Жил? — парень пожал плечами, опираясь на стол.

Эрика и подумать не могла о том, что кто-то из семьи Миши по сей день остался в заброшенной Аонаке. Но почему…?

— А где ваши… Мать и отец? — осторожно спросила девушка, решив не отходить далеко от выхода.

— М-м-м… Папу казнили за преступления, — будничным тоном сообщил он, — а мать… Угасла от горя. Думаю, она по сей день ищет нашего отца.

Рика опустила взгляд, ощутив лишь невыразимую печаль за отчаявшуюся душу.

— Я Танэ, — представился призрак. — А вы… Вы не встречали моего младшего брата Миши?

Её первый порыв был весьма естественным: рассказать правду о том, что они с маленьким призраком лишь недавно виделись. Но следом пришли подозрения… Они нашептывали сомнения поучительным тоном Масаору. Стоит ли безоговорочно верить существам из потустороннего мира?

— Младший брат? — медленно повторила Эрика. — Не видела. Сколько ему лет?

— Он ещё маленький, — Танэ улыбнулся, постукивая длинными пальцами по столу. — Точно не встречали? Миши любит рассказывать незнакомцам всякие небылицы.

Рика молча покачала головой. Небылицы? Миши был чем-то напуган в комнате с алтарём. Чем-то… Или кем-то.

Слова мальчика не давали ей покоя. А Танэ не вызывал доверия.

— Вот как… — вздохнул призрак. — До чего досадно.

— Это ведь вы? — прямо спросила Эрика. — Это вы… Фотограф-убийца Аонаки.

Танэ медленно повернулся. Теперь Рика могла увидеть его лицо полностью и, поверьте: это зрелище не из приятных. Щёку, линию подбородка и висок покрывали укусы с подгнивающей коркой. Один из надрывов пролёг прямиком у рта молодого человека, делая его ухмылку гротескной.

— Ты вряд ли поймешь, — отмахнулся Танэ. — Я всегда… С таким удовольствием разглядывал фотографии мертвецов. В них было столько эстетики, столько мрачной одухотворённости! Всякий раз, когда мне удавалось увидеть кадр с места преступления… Я испытывал неподдельный экстаз.

Его голос набирал силу, а кровоточащие укусы расползались по телу. Эрика невольно попятилась назад. От него разило такой одержимостью, что воздух в лёгких становился свинцом, напрочь перекрывая дыхание.

— Но то были лишь мечты. Краткий миг возбуждения, — Танэ усмехнулся, запрокинув голову. — Я был слишком труслив для того, чтобы реализовать свои желания… Но однажды они окрепли.

Счастье в его голосе резонировало с эхом, отзвуком от стен. Сквозь обои проступали искаженные человеческие лица, чьи страдания в кожу впитывались вместе с каплями пота.

— Несчастный случай в старшей школе Ивасаки… Изумительные фотографии двух школьниц… О, они пробудили во мне зверя. Разбудили истинное вдохновение! Они обе стали моими кровавыми музами. Являлись во снах и просили, умоляли создать шедевр… Запечатлеть красоту последнего вздоха.

— Б-боже…- прошептала Эрика, углядев в его бездонных глазах кровавый отблеск.