Парад Душ

Окружность не полностью заполнена нашими койками. Коридор, как пончик внутри, если бы в том не было ничего внутри, а только облик снаружи. А центр, окруженный пончиком, – это и есть центральное помещение. А если окружить пончик, еще большим пончиком, что затрагивает первый, то этот большой пончик и будет окружностью, состоящей из коек.

Питались мы в столовой, проход в которую расположен в нижней части убежище. До этой части можно добраться по лестнице, что располагается в центральном помещении. Проходишь через дверь, которую открыть, как оказалось, может только генерал, имеющий нужный отпечаток пальца, и уже натыкаешься сразу же на спиральную лестницу. Спиральная лестница, освещенная сверху лишь красными и маленькими сигнализационными лампочками, ведет в мрак, который по мере твоего приближения вниз, прерывается теми же лампочками. И, как только ты спускаешься, перед тобой три двери. Две из них заперты, а одна ведет в столовую. Серые и круглые столики и такие же стулья. Буфет… ничего интересного, внимания на этом заострять не хочу.

Фух… Ну, а теперь о главном. В убежище мы пробыли ровно один день, однако за весь этот день никто почти не спал. Генерал созвал собрание в столовой. Вот, что получилось:

Еды в убежище нет (то есть я наврал в позапрошлом абзаце). Есть лишь некоторые консервы у Лиззи и толстяка (Ах, да. Я называю его так не потому, что я его презираю, а потому, что он сам так хочет. Лиззи сказала, что это такой прикол у кейронцев называть себя так тупо в армии) – эти остатки уже съеденные. Завести ее при постройке не успели, однако есть некоторое количество воды для обыкновенного смывания туалета в течении трех неделей примерно. Кислорода тут на четыре месяца.

Вследствии из того, что еды нет, появилась ужасная новость. Каждый день кто-то будет выходить из убежища через лифт, что находится в койке генерала Алекса и будет заниматься разведкой и добычей пищи. Четыре часа и обратно. Выходит один человек и с ним прототип кейронец, что так напоминает лично мне человека.

– Итак, первый иду я, вторым идет Ублюдок, Як и Лиззи, – проговорил генерал.

Як кивнул и направился из столовой, видимо, к себе в комнату. Он молчалив в последнее время и редко выходит из койки. Ублюдок кивнул.

– Я с ней, – заявил я.

– Нет, – ответил холодно генерал.

– Что? – удивилась Лиззи. – Почему?

Удивления в лицах Ублюдка и толстяка я не увидел. У них так в армии что ли? Что за генерал у нас вообще?

– Потому, что надо соблюдать установленные правила…

– Так мы же еще не установили их даже! – прервал я.

– Значит так, не забывайте, что доступ к дверям, которые контролируют воздух в убежище, имею только я!

– Это угроза?!

– А это сомнение?!

– Да.

– Как ты смеешь?! Встал смирно!

Я разъяренный встал со стула, что с неприятным скрежетом отодвинулся, и накинулся с кулаком на генерала. Я вдарил ему по носу и после резкого звука подошвы меня схватили кейронские прототипы. Его нос был весь в крови, а прототипы держали меня, как животное. Я сразу успокоился, но лишь внешне.

– Повторяю: я, Ублюдок, Лиззи и Як. Толстяк, тебе повезло.

– А мы есть что-то будем? – спросил Ублюдок, глядя на меня с вытянутыми уголками губ вниз.

– Человек без еды может прожить три недели, нормально. И еще: если один потеряется и не будет отвечать по рации, то все жители убежища отправятся на его поиски.

– Это сумасшествие! Отпустите уже Мога! – выкрикнула Лиззи.

– Нормально, – ответил я. – Переживу слабую хватку этих прототипов…

– Замолкни, – прервал Алекс.

– Лиззи, генерал все правильно сказал. Так мы будем соответствовать священной книге Ахара. Один потерялся – за ним все, – сказал Ублюдок.

Прошло четыре часа. В коридоре, над дверями в койки оказались часы. Время: 11 утра. Генерал должен вернуться через два часа. Я лежу на кровати на спине и смотрю в потолок. После того, как я хотел убить генерала, я сразу вошел в раздумье, которое привело меня к апатии. Несмотря на то, что генерал поступил крайне ужасно, не допустив меня проводить разведку вместе с Лиззи, я повел себя слишком агрессивно. Такая агрессия не свойственна мне – это я точно знаю. Я помню прекрасно момент, когда злился на охранников в момент того, как Роки был ранен, однако тогда я не жаждил их смерти настолько, насколько жаждил смерти генерала Алекса. Непоколебимая злость пугала меня и доводила до непоколебимой жажды убить себя. Я пытаюсь не думать о том, что происходит снаружи, думать о том, что тут – противно, а думать о том, что было раньше – слезы. Я в тупике, я смотрю в потолок, что находится от меня на высоте так больше метра, а ощущение, что он впритык передо мной. Освещение идет лишь из большой лампы на полке, которая стоит у кровати. Ощущение того, что я подавлен. Стены будто валятся на меня, а голова сейчас лопнет…

Послышалось четыре стука.

– Это я – Лиззи, – послышался голос за дверью.

Я мигом дернулся с кровати, вынул пистолет из кармана и швырнул его в дверь. Я уже было хотел промычать, как животное, но я просто потряс головой и сказал:

– Оставь в покое.