Парад искажений (СИ)

— Пал Палыч опаздывал, и я решил позвонить ему в машину. У стоявшего рядом с таксофоном человека попросил «двушку». Так он на меня как-то удивленно посмотрел, будто не знал, что это такое. Мужчина, лет сорока. Одет простецки, но лицо какое-то… холёное. Он потом головой мотал, мол, у него нет монеты, но затем, когда Трофимов приехал, и я вышел к машине, то встал к таксофону и набирал номер.

— По дороге ничего не было?

— Вы же знаете, Пал Палыча. Он наблюдение нутром чует. Так вот он обмолвился, что не понимает — следят за машиной, или нет.

— Хорошо, Аристарх. Спасибо. Я подумаю над этим…

«А вот это плохо!» — думал генерал, входя в кабинет. — «Жевнов заметил слежку, а Лиза могла и не заметить. Но она там с Хмелём, уж он сможет обезопасить свою связь».

Зашёл Гришаев, и Андрей Викторович долго с ним разговаривал. Майор остался доволен назначением и рабочими перспективами.

— Вот что меня волнует в первую очередь, — генерал засобирался на встречу с группой Глушко. — Евгений Арсеньевич, попрошу вас проанализировать возможные направления террористических акций, как территориально, так и по персоналиям. Уделите особое внимание Средней Азии и Кавказу, но и другие районы не игнорируйте.

Ткачёв не успел выйти из приёмной, как наткнулся на спецкурьера из секретной части. Он передал генералу толстый пакет. В сопроводительной записке был обозначен отправитель — Отдел генерала Питовранова. Пришлось возвращаться в кабинет.

В служебной записке за визой Андропова, аналитиками Питовранова выдвигалась версия покушения на первых лиц государства. Версию подтверждали секретные документы, переданные агентами КГБ.

«А ведь только пятнадцать минут назад разговаривал об этом с Гришаевым», — подумал Ткачёв, убирая вскрытый пакет в сейф. Но больше всего Андрея Викторовича насторожило то, что в марте Брежнев запланировал поездку в Узбекистан. Это, кстати, тоже указывалось в записке.

Сопоставив сведения, Ткачёв решил, что группе Шмеля нужно ускорить выполнение задачи по ликвидации криминально-террористических групп в Советской Средней Азии. Фактов их деятельности было выявлено достаточно.

Андрей Викторович, послужив в Комитете Госбезопасности с год, уже понял, что напролом и напрямую ничего делать нельзя — обязательно попадёшь в неугодные кому-либо из высшего эшелона власти. Андропов хоть и обладал могущественным авторитетом, но зачастую и он должен был соблюдать «правила игры». И чтобы Юрий Владимирович не нарушал эти правила, прикрывая Ткачёва, Андрей Викторович должен был готовить ходы, не попадая под прямое подозрение. А ещё лучше, чтобы подозрение падало на других.

Умение оперативного работника связывать факты и расставлять приоритеты в следствии, и тут помогали Ткачёву сделать нужный выбор. Обозначая конечный результат, Андрей Викторович раскручивал связи в обратную сторону — к началу. И тогда схема действий становилась отчетливо понятной. Правда, в плане Андропова «Бросок кобры» таких схем было много и требовалось увязать их всех вместе.

Сам план был достаточно прост — используя погрязших в коррупции и распутстве высших чиновников партии, столкнуть их лбами и занять место Генерального Секретаря. Чтобы провести затем ряд экономических и социальных реформ. И попробовать сохранить огромную страну в целости, не смотря на продолжающуюся операцию западных спецслужб по устранению СССР, как единого социалистического государства.

Андропов хотел, опираясь на КГБ и ВПК, ведомый ярым сторонником социализма маршалом Устиновым, прекратить прямое идеологическое влияние США и стран Запада на советских людей, изменить ряд постулатов в идеологии и, наконец, закончить «Холодную войну», развязанную Хрущевым в конце пятидесятых годов. Для этого нужно было «вычислить» тех партработников, деятелей культуры и представителей министерств, кто мог сотрудничать с ЦРУ и прочими спецслужбами. А ещё тех, кто своими действиями подрывал авторитет КПСС в народных массах.

По мнению Андропова — Брежнев, Суслов, Щелоков, Рашидов и другие слишком многое себе позволяли, а некоторые, например Рашидов, стали считать своей часть территории страны, верша судьбами людей, будто собственностью.

Фактов хватало. Мало того, к «преступным» сообществам, типа Брежнева-Щелокова, стали примыкать откровенные подонки, а ведь и Галина, и Светлана имели большое влияние на самом верху правительственной власти. И Михаил Андреевич Суслов «прикрывал» поступки Галины Брежневой, считая, что «девочка просто балуется». Так же считал и Леонид Ильич.

«Деятельность» таких сообществ была на руку западным спецслужбам, и они всеми силами старались её поддерживать, вводя в круг своих людей.

— Сергей Порфирьевич, я перенацеливаю опергруппу на наблюдение за Сусловым, — рисовал Ткачёв схему. — Вам и Воронкову необходимо максимально возможно выявить контакты медперсонала, обслуживающего Михаила Андреевича.

— Иван Иванович, — удивился Глушко. — А ты не охренел?! Нас на километр не подпустят к больнице…