Парад планет

Ладно еще, когда заклинаниями, силой и красотой могучего украинского слова Хома сумел привлечь вечную спекулянтку и пройдоху Одарку Дармограиху к колхозному труду, привил молодице чувство трудовой совести. Но ведь разве не произошел форменный конфуз с долгожителем Гапличком? Ну, воскресил старика из мертвых, это правда, от правды не спрячешься, мастерски-таки поворожил могучим украинским словом. Но для чего воскресил? Чтоб долгожитель, прочухавшись, опять подался прямиком в чайную?

Сельсовет, конечно, в Яблоневке есть, а в том сельсовете, само собой, имеется и председатель Игнат Васильевич Перекучеренко. Как это уже между прочим отмечалось, фамилии в жизни встречаются всякие, и наш народ персональной ответственности не несет за те фамилии, которые он носит. Широко известны всякие там Кучеровы, Кучеруковы, Кучерявые, Кучеренко, а вот яблоневский председатель сельсовета — аж Перекучеренко! Он, видать, в мокрое лето родился, потому как высокий вырос, а может быть, вырос он в большом лесу, рядом с водой. Размашистый и ловкий, таким в старину бы да старинные версты мерить; проворный и деятельный, наверное, со всяким делом смог бы управиться одними кивками и жестами; крепкого здоровья, потому что всегда держал ноги в тепле, а голову в прохладе — такому бы век жить на земле.

Но у него — и ловкого, и проворного, и здорового — у Перекучеренко водился один небольшой недостаток. Этот недостаток у кого-нибудь другого остался бы и незамеченным, а у председателя сельсовета маленьких недостатков не бывает, у председателя сельсовета и маленький недостаток кажется большим.

Игнат Васильевич, который будто бы вырос в большом лесу, да еще и рядом с водой, заикался. Случалось, какое-нибудь слово он зачинал еще в селе, а роды этого слова уже принимал где-то на лугу. Какая-нибудь мысль у Перекучеренко давала первые ростки вечером, когда толченую картошку запивал кислым молоком, расцветала эта мысль в полночь, когда во сне прижимался к разомлевшей от тепла жене, а плодоносила эта мысль утром, когда в мир и благословлялась.

Кстати сказать, Перекучеренко по причине заикания и некоторого тугомыслия своей будущей жене, молодой учительнице яблоневской школы Оксане Максимовне, признавался в любви три дня. В первый вечер, провожая девушку от клуба домой, только и вымолвил: «Оксана!..» И замолчал. Правда, в это слово было вложено столько пылкой нежности, что оно могло обжечь ему губы. В другой вечер, как бы случайно повстречав девушку возле промтоварного магазина, сказал ей: «Тут такое дело!..» И замолчал, будто опять обжегся. На третий день поджидал девушку уже у ее хаты. И наконец полностью засвидетельствовал свои чувства: «Давай поженимся».

Поженились, жили мирно, постарались на двух девчушек, что удались в свою говорливую маму и не заикались. Но когда Игнат Васильевич пытался высказать своим дочкам-проказницам наставление и, произнеся слово или два, замолкал, Оксана вспоминала:

— Эге ж, тут такое дело!

Как это ни странно, председатель сельсовета Перекучеренко сразу же переставал заикаться, когда случайно встречался с грибком-боровичком. Увидев Хому в коровнике, в чайной или на сельской дороге, Перекучеренко чуть-чуть усмехался и ощущал, как какая-то эфемерная сила притягивает его к Хоме. А поскольку он не мог противиться этой силе, то вступал в разговор со старшим куда пошлют. И заикание — будто рукой снимало, говорил — будто вышивал, будто вилами по воде картины рисовал. А на каждое слово грибка-боровичка хохотал так, будто не к добру. Стоило Хоме что-нибудь сказать («О, гляньте, вон тот пес взбесился и со двора бежит, чтоб хозяина не укусить»), как председатель сельсовета начинал так смеяться, что даже за живот хватался. Ему, наверное, уже пора было ехать на прием к председателю райисполкома, а Перекучеренко все возле Хомы увивается — и ни на одном слове не заикается!

Скажете, это такая же правда, как из одного рака полная сума — еще и клешня висит! Между тем хотя собачье слово неба и не достигает, но и собака впустую не лает, что уж тогда про нас говорить, когда мы крутимся, будто тот пес, забывая, что свой хвост не догонишь…

А только ведь как повелось? Повелось так, что перед важной поездкой в район или в область председатель сельсовета непременно стремился увидеться с грибком-боровичком. Встретившись, наглядится на того, кто сквозь землю прошел, красную шапочку нашел, нахохочется от пуза, — и уже не заикается, и уже готов или доклад прочитать с трибуны, или умное слово вставить в беседе.

Как-то старший куда пошлют говорит председателю сельсовета:

— Игнат Васильевич, вы же все-таки власть в селе, а бегаете следком за мной, будто привязанный, будто я то ли межу вам перепахал, то ли в борщ начихал. Раз есть у вас такая нужда, наведывайтесь лучше ко мне домой.

И Перекучеренко повадился в хату Хомы, чтобы, наглядевшись на грибка-боровичка и нахохотавшись вволю, полечиться от заикания, от которого никакие врачи излечить не могли…