Парад планет

— Ладно, Витя, — вдруг упавшим голосом сказала Марина. — Все бывает в жизни, и я тебя не держу, я тебе с самого начала сказала, как мы поженились… Если у тебя кто есть, то пожалуйста, пусть будет полная свобода. Из-за ребенка оставаться — это в наше время, знаешь… Вырастет ребенок, не бойся…

— Что ты от меня хочешь? — спросил Виктор с раздражением.

— Хочу, чтобы не было между нами вранья. Чтобы мой муж был со мной.

— Ишь ты, с тобой!

— Ты всегда был со мной, — сказала Марина. — Это ты сейчас изменился.

— Это ты изменилась, — вдруг с серьезностью сказал Виктор. — Ходишь, следишь за мной. Только что по карманам не шаришь. Или уже начала?

— Ладно, Витя. — Марина поднялась. — Я тебе сказала. Тебе решать, как мы дальше будем.

— Как будем? Как были, так и будем. — Виктор взял с полки инструмент.

— Нет, — сказала Марина. — Тут ты ошибаешься. Ты только учти… Я тоже еще не старая, годы не вышли… Сидеть и вздыхать не буду…

— Ты что? — Виктор посмотрел на нее с интересом. — Гулять, что ли, решила? Я тебе погуляю!

Марина вышла. Он остался один. Некоторое время еще смотрел ей вслед, потом взглянул на часы, спохватился, закрыл дверь, быстро достал с полки транзистор. Был восьмой час вечера, передавали спортивные известия.

Председатель завкома сказал:

— Ну что ж, давай. Занимайся. Напишем тебе бумагу. Как фамилия-то?

— Моя? Белов.

— Тебя-то мы знаем, слава богу. Этого, которого ты хочешь…

— Его — Беликов, — сказал Виктор, чуть смутившись, может быть, потому, что кроме председателя в кабинете были еще двое — мужчина и женщина.

— Беликов, — записал председатель. — Хорошо. — И посмотрел на Виктора. — Что это ты вдруг прорезался?

— Ни с того ни с сего. Такой сразу активный!..

— Воспитали, значит, меня, — усмехнулся Виктор.

— Ну-ну, — сказал председатель.

— Почтовый ящик запишите, — напомнил Виктор. — Шестнадцать два ноля тридцать.

— Это что?

— Это колония.

— Ясно. — Председателю вдруг стало весело: — Вот о ком писать надо! — Он обратился сейчас к вошедшему в кабинет пожилому человеку: — Смотри! Тут, можно сказать, голову ломаешь с этим наставничеством, а человек приходит сам и просит направить не куда-нибудь, а в колонию… Для несовершеннолетних…

— Да, — сказал пожилой, рассматривая Виктора.

— Взять шефство над пареньком, который нуждается в совете старшего товарища… — продолжал председатель.

— Игорь Андреевич, — сказал Виктор. — Такая будет просьба… А можно про это дело особенно не звонить?

— Ну пожалуйста, — удивился председатель.

— К вам относится, — сказал Виктор, глядя на пожилого с неодобрением. — Чтоб, знаете, лишнего звона не было.

— Хорошо-хорошо, — заговорили все разом в кабинете.

Даже женщина, до сих пор молчавшая, и та сказала, замахав руками:

— Да-да, все в порядке.

За будкой пропускного пункта, за высоким забором с вышками с часовыми был снова забор — глухой, непроницаемый, снова вышки, прожектора, колючая проволока. Не замедляя шага, они двинулись по асфальтовой дорожке — прапорщик с кобурой на ремне, следом, чуть поотстав, Виктор. За молоденькими деревцами просматривались одинаковые двухэтажные корпуса современной постройки, спортивный городок с турниками, баскетбольной площадкой. За городком виднелся еще один забор и снова вышки с часовыми, но асфальтовая дорожка резко повернула, уводя прочь; они вдруг очутились в лесу, в нетревожной тишине, среди буйной зелени, за которой уже не просматривалось ничего… Но вот деревья расступились, показался домик с терраской, с крыльцом. На крыльце в ожидании сидели двое: один был старшина, тоже с кобурой на ремне, он поднялся навстречу; другой, бритоголовый, в телогрейке, продолжал сидеть, лишь настороженно обернулся на звук шагов… В бритоголовом Виктор узнал Беликова.

— Располагайтесь, — сказал прапорщик. — В случае чего — стучите… — Он вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Дважды щелкнул замок.

Они остались вдвоем в комнате. Беликов сразу же по-хозяйски уселся на койку, привалившись к стене, закинув ногу за ногу. Помешкав, Виктор поставил чемоданчик, занял койку напротив. Так они сидели молча, иногда встречаясь взглядами… Повисла неловкая, тягостная пауза. Виктор поднялся, прошел на кухню, зачем-то чиркнул спичкой, зажег конфорку на плите, тут же погасил. Машинально, без цели заглянув в душевую, покрутил ручку, дождался, пока на кафель полилась вода, вновь покрутил ручку, перекрыл кран. И вернулся в комнату.

— Все удобства, — сообщил он с удивлением. — Комфорт.

Беликов лежал на койке. Не сидел уже — лежал развалясь. Виктор раскрыл чемоданчик, извлек целлофановый пакет с бутербродами, книги.

— У тебя образование какое? Восемь?

— Восемь.

— Ну, это мы два сапога пара… — Виктор вздохнул. — Вот наверстывай. — Он взял книгу, подержал в руке, словно взвешивая. — Я тут раскрыл, пока ехал. Вообще-то ничего, содержание богатое… Ладно, — сказал он сам себе и отложил книгу в сторону.

Беликов все лежал.

— Сморило, что ли?

— Нет, не сморило, — сказал Беликов.

— То-то я смотрю — сразу повалился. Прямо средь бела дня.

— И ты ложись, кто же мешает, — сказал Беликов.

Помолчали.

— Ладно, вставай давай, — сказал Виктор. — Поговорим.