Парад всемирных выставок

Постоянное любопытство посетителей вызывали изделия русских мастеров из драгоценных и поделочных камней. Петербургские чиновники А. А. Шерер и Л. М. Самойлов в своем «Обозрении Лондонской всемирной выставки по главнейшим отраслям мануфактурной промышленности» писали: «Колоссальные произведения Екатеринбургской гранильной фабрики и Колыванских заводов, затмевавшие своими размерами все, что оставил нам в наследие древний классический мир, слишком известны европейской публике. Яшмовые вазы и чаши, выставленные этими заводами, не обманули ожидания публики: она нашла в них все достоинства, которые всегда отличали эти произведения. Знатоки утверждали, что они вырезаны и полированы алмазом, и мы должны были прочесть им целую лекцию о производстве работ на этих фабриках, чтобы разуверить их в этом ложном убеждении».

В России издавна существовала богатая и своеобразная культура камня. Еще Петр I в 1725 г. повелел построить первую «мельницу» для обработки и полировки самоцветов и стекол — будущую Петергофскую гранильную фабрику. Вслед за Петергофской, в 1774 г., на Урале появилась Екатеринбургская гранильная фабрика, а затем на отрогах Алтая — Колыванская шлифовальная.

Так возникли три центра русской камнерезной промышленности. «Сначала, — по словам академика А. Е. Ферсмана, — затеи царского двора, а потом — три единственные в мире по размаху учреждения, призванные выявлять красоту русского цветного камня, поднять одну из важных сторон народной промышленности... Горящие синим огнем колонны Исаакия, колоссальные чаши и вазы из алтайских и уральских яшм — таких изделий не видел мир и перед ними бледнели чудесные создания эпохи Возрождения».

Истинным украшением русского отдела Лондонской выставки считали шкатулку с мозаикой Петергофской гранильной фабрики. «Надобно истощить весь лексикон похвал, — писали Шерер и Самойлов, — чтобы выразить всеобщий восторг... Некоторые посетители проводили целые дни, рассматривал это изящное произведение при всех возможных эффектах света... улавливая игру лучей, оживляющих эти мертвые камни». Сам исполнитель, мастеровой Коковин был тут налицо, «как живое доказательство непостижимого разнообразия русской смышлености, обнимающей все отрасли промышленности и искусства, не исключая флорентийской мозаики».

Шкатулка с мозаикой и барельефом из драгоценных камней удостоилась медали второй ступени. Такую же высокую оценку заслужили яшмовые вазы Екатеринбургской и Колыванской фабрик.

Особенно ошеломляюще действовали на посетителей изделия из уральского поделочного камня — малахита. Малахитовые изделия фабрики Демидовых приводили в восторг и удивление публику, теснившуюся в русском отделе, чтобы видеть это чудо., Переход от броши, которую украшает малахит, как драгоценный камень, к колоссальным дверям казался непостижимым: отказывались верить, что эти двери были сделаны из того же самого материала, который привыкли считать драгоценным.

Изделия из уральского малахита действительно поразительны по величине. Дверь размерами 4 на 2 метра оценивалась в 35 тыс. руб. Всего же было представлено 29 предметов из малахита: вазы (четыре большие общей стоимостью 62 тыс. руб. и четыре малые — по тысяче рублей каждая), камни, столы, кресла, стулья. Фабрике малахитовых изделий Демидовых в Петербурге «за разнообразные предметы для украшения и мебели из малахита» досталась высшая награда выставки.

Следует отметить, что на этой выставке было также представлено русское химическое производство, которое Шерер и Самойлов осматривали вместе с. Мишелем Шеврелем, французским химиком-долгожителем: ему в год первой Всемирной выставки было 65 лет, а он еще будет любоваться строительством Эйфелевой башни перед выставкой 1889 г. Научные работы Шевреля много значили для развития органической химии и нашли применение в производстве мыла и красителей. На Парижской выставке 1855 г. Шеврелю присудили золотую медаль за открытие стеарина и выделку свеч из него.

В отчете чиновников отмечалось, что одобрительные отзывы Шевреля, известного в Европе химика, о некоторых выставленных в русском отделе химических продуктах могут служить для наших химических фабрикантов «побуждением к большему совершенствованию этой пока еще юной в России отрасли промышленности».

Состояние химической промышленности в России в середине XIX в. отражали следующие цифры. В 1850 г. в стране на 111 химических заводах было занято 3300 рабочих. Годовая продукция этих заводов массой 16 тыс. т оценивалась в 2 млн. руб. Однако производство хромовых соединений, например, в России возникло раньше, чем в Германии и Австрии. Наиболее крупным предприятием, изготавливавшим калиевый хромпик, был построенный в 1850 г. первый крупный химический Кокшанский завод Капитона Ушкова на Урале. Этот завод стал участником многих последующих выставок. На заводе Ушкова в конце 50-х годов вырабатывалось до 1000 т хромпика в год. Его хватало на внутренние потребности страны для получения других химических соединений, а в начальные годы существования завода — и на вывоз за границу..