Парадигма

Быстро иду на кухню. Недовес привезенной свинины в полтора килограмма. Звоню Казакову, стоя на выходе из кухни и напряженно наблюдаю за Ланой, севшей на мое место и Зориным, что-то ей говорящим. Казаков пытается сделать из меня и моих поваров идиотов, говоря что у нас весы неправильные. Он меня раздражает, голос повысить не могу, а очень хочется. Разговариваем долго, захожу на кухню, прикрываю дверь и уже не стесняясь в выражениях рассказываю, что я думаю о нем, и о том, что он постоянно пытается обмануть меня с весом. Двести граммов или триста еще ладно, но не полтора килограмма. Гарантирую распространение дурной славы и Казаков мигом меняет тактику. Сходимся на том, что оплачиваю по факту веса привезенного товара и больше не сотрудничаем. Повара злорадно переглядываются и победно смотрят на поставщиков. Они вообще любят, когда у меня вот такое выражение лица и такой голос с моим внешним обликом никак не вяжущийся и поставщики, получающие от ворот поворот, изумленно так на меня смотрят.

Оплачиваю товар, забираю накладную с прайсом, которые почти швыряю Гоше на бар и торопливо иду к Зорину с Ланой. Лана сидит ко мне спиной, Саша лицом. Невольно замедляю шаг, слыша его мягкий голос:

— … Светлана? Тоже нет? — Зорин бросает взгляд на подошедшую меня и поясняет, — я пытаюсь угадать полное имя Ланы. — И снова смотрит на довольную племянницу, с удовольствием уплетающую мороженое и глядящую на него. Саша задумчиво пощипывает подбородок, — тогда может Евлампия? Нет? Почему ты смеешься?

Лана и правда смеялась, беззвучно и прикрывая рот ладошкой. Повернувшись ко мне быстро отвечает жестами.

— Она говорит, что Евлампия это коротко Лама, а не Лана, — с трудом не давая прорваться удивлению, перевожу я.

— Точно, и как я об этом не подумал! — соглашается Саша, хлопнув лоб ладонью.

Лана довольно улыбаясь смотрит на этого взрослого дядю, в отличие от нее не додумавшегося до такого элементарного. Трогает меня за локоть и снова быстро, ничуть не зажато, просит перевести свои слова.

— Лана говорит, что имени Евлампия нет, и ты его придумал. — Я улыбаюсь ей ровно и спокойно, перевожу взгляд на Зорина и не могу сдержать благодарности в своем взгляде. Непередаваемой благодарности.

— Как же нет? Есть, — отвечает Саша, едва заметно кивая мне и снова важно смотрит на Лану, — вот соседку у меня зовут Евлампия Аристарховна. Я тоже долго удивлялся, что за имя-то такое. А еще у меня есть другой сосед и он ужасно картавит. Он зовет ее Евла-а-а-ампия Алисталховна, — Сашин голос стал чуть выше и протяжнее, с такой отчетливой картавостью, будто у самого такая проблема. И выглядит это ужасно комично. Лана снова прикрывает рот ладонью во все глаза глядя на Сашу. — Прямо так и говорит: Евла-а-а-ампия Алисталховна, ваши кошки воняют.

Я едва не прыснула, но сдержавшись, недоуменно смотрю на Зорина.

— А она ему знаешь, что говорит? — сделав суровое лицо, и низким неровным голосом, подражая старческому голосу, продолжает, — Иннокентий Казимирович, но у меня собаки, а не кошки. Да, Лана, у моего соседа тоже странное имя. А сосед, знаешь, что ей отвечает? — Саша подмигивает Лане, от нетерпения ерзающей на стуле и глядещей на него во все глаза, — Евла-а-а-ампия Алистаховна, тогда ваши собаки воняют кошками.

Лана заливисто смеется. Вслух. Прикрываясь ладошкой, но смеется. У меня задрожало все внутри. Хочется кинуться, обнять и расцеловать ее. Гашу в себе порыв, когда она поворачивает лицом ко мне и, завидев за мной кого-то, радостно вскакивает со стула:

— Бабушка!

Снова мое изумление. Мое и мамино, приседающей на корточки и обнимающей Лану. Она смотрит на меня и я взглядом умоляю ее сдержаться. Мама улыбается и закрывает глаза на миг, чтобы не дать прорваться слезам. Ланы никогда не выражала эмоции вербально. До этого момента.

Они подходят к нам. Саша, встав, вежливо представляется. Мама смотрит на него с некоторым удивлением и очевидно быстро сопоставляет принесенный мной вчера букет и мою беспричинную улыбку, столько раз трогающей губы за прошедший день. Сопоставляет и смотрит на Зорина с явным интересом. Как на моего потенциального жениха.

— Мам… — едва заметно отрицательно мотаю головой и со значением смотрю в ее глаза.

Она усмехается, вежливо прощается с Зориным и ведет Лану на выход. Та запоздало оборачивается и машет рукой Саше, ответившим ей тем же.

Падаю на стул и смотрю на улыбающегося Зорина.

— Милая девчушка. Правда милая. У вас это семейное, видимо. — Хмыкает он и жестом подзывает Свету, попросив у нее кофе.

Внутри буря, не могу слова сказать. Он по простому берет меня за руку и сжимает пальцы, едва заметно отрицательно ведет головой «и не надо ничего говорить».

Смотрю на его пальцы, сжимающие мою руку, прикусив губу. Знаю, что нужно сделать то, что пробивается все равно через все мое сумасбродство, но хочу дать себе еще немного времени. Еще немного. Совсем чуть-чуть. И я обязательно спрошу.

— Что за чушь про соседей, Саш? — пытаюсь отвлечься, безотчетно сжимая его пальцы и глядя в затягивающие глаза.