Парадигма. Т. 4: Парадигма Философии

Говоря о 16-ти частностях, уместной становится постановка аксиологических вопросов – аксиологии 16-ти частностей. В каждой частности есть свой аксиологический подход и своя аксиология основ в перспективной аксиологии, даже других философий. Если перестать рассматривать аксиологию обобщённо, как целое философии, то можно увидеть, что существует аксиология каждой частности. И нам надо разработать аксиологический вариант каждой частности. «Ментальщики» просто не могут увидеть суть – у них нет аксиологической базы сути. Им необходимо стать «буддильщиками» (от 6 вида материи), чтобы суметь взять, распознать и применить суть.

Философы, которые работают в соответствующем направлении, они не просто должны распознать, они должны насыщать соответствующие категории, буквально в расшифровке прасинтезности этой материи в них и её освоение ими.

Аксиологию вообще не видят, как специфику освоения частностей. То, что мы сейчас обсудили, в аксиологии вообще нет. Мы обсудили о ценностях частностей, а аксиологию видят через ценности общества, свободу человека, как абстрактную аксиологию перспектив «непонятно чего». Необходимо аксиологию свести к ценностям каждой частности, потому что у нас пока нет языкового своеобразия: а что внутри частности мы, вообще, можем распознать? Допустим, что внутри сути мы сложим?

Ценность – это мера, то есть, цена вопроса, если сейчас не брать всякие контенты общественные – ценность от слова «мера», «мерить». Цена – это мера оценивания специфик, соотношений и других реализаций внутри ценности, то есть, ношение цены соответствующей частности. И чтобы повысить цену частности, мы должны углубить цену вопроса. То есть, разработать эту частность как таковую.

И тогда возникает ценность сути. Есть суть проще, есть суть сложнее. Ценность у них разная. Чем сложнее суть, тем она выше по ценности. Чем ниже суть, тем она ниже по ценности. И рождается аксиология сути. И тогда мы пристроим аксиологическую практику к нормальной, правильной философскости. Учёные и философы пытаются сейчас разработать аксиологию, но у них не получается, только потому что они не видят разработку частностей. Если я сейчас скажу «аксиология аппаратов» – это можно понять как ценность аппарата, но это уже будет совсем другое звучание у человека – оно не даст той насыщенности, которая нужна. Аксиологию, как слово, можно применить в разных контентах. Но по сути своей, каждый термин несёт некую глубину одного важного вопроса. И для аксиологии – это частности. Если аксиологию применим к частностям, мы отстроим и выправим её, как нормальную философскую практику, создав ей ареал развития, создав ей систематику и перспективы развития в распознании частностей в их глубине, то есть, ценности. И тогда мы можем включить аксиологическую практику. Ранее мы определили, что за частности отвечает философия плана творения. И план творения мы имеем не кого-то или чего-то, а некоего выявления соответствующих частностей, активирующих соответствующие виды материи с глубиной прасинтезности в нас. А чтобы оценить эту глубину прасинтезности и действия частностей, глубину самих частностей, мы вводим аксиологию и аксиологическую практику в разработку и оперирование ими.

Можно сказать, что это философия аксиологии, но это будет неправильно, потому что тогда все просто зациклятся на ценностных ориентациях, как сейчас это уже происходит. И видя аксиологию, как тот наработанный метод человечества, подход человечества в распознании частностей, мы создадим базу правильного философского осмысления частностей. Из этих частностей – привлечение и активацию соответствующих видов материи. А из этих видов материи – привлечение, активацию соответствующих прасинтезных компетенций внутри человека. И сдвинем философию, извините за выражение, с пустого места только чувственного познания и какой-то степени допускаемого ментального познания, из этой аксиологической практики наработки ценностей самоактуализированных для самого философа, на 16 видов познания, соответствующих 16 теорий познания, а в синтезе 16-ти теорий познания – на теорию познания плана творения. Потому что, если мы хотим 16 теорий познаний синтезировать между собой 16-ю частностями, то, если мы оперируем 16-ю частностями, овладевая философией, как это назвать и определить в единстве? И раз эти частности заложены в окружающем явлении, и вершина частностей – это условия, то план творения – это умение, в том числе, оперировать условиями правильно!

Соответственно, у нас теория познания уже возникает ни как теория познания вообще, в абстрагированном варианте всего, а как синтез 16-ти теорий познания ракурсом соответствующих частностей и видов материи, как теория познания плана творения.