Парадигма. Т. 4: Парадигма Философии

Восприятие частей Человека, о котором мы говорим в парадигме, это тоже, в какой-то мере, восприятие формы. Только та часть, которую удалось оформить, воспринимается как часть. Есть процессы, которые действуют, в том числе, в человеке, в телесности до сих пор, которые не оформляются, не организуются в форму, и поэтому не становятся частью, а действуют процессуально. Соответственно в перспективе, в процессе развития и роста человечества, отдельные процессы могут организовываться в форму, и когда эта форма психодинамически сорганизуется внутри собою соответствующей одиннадцатеричной фундаментальностью – переходить из формы в соответствующую часть. Причём в процессе поиска этих базовых 64-х и более частей, у нас были отдельные части, которые процессуально оформлялись в часть, мы какое-то время смотрели, как они действуют, а потом видели, что они являлись частным случаем более высокоразвитых частей и иных частей. И некоторые части были «отменены», в том плане, что мы не нашли основания их устойчивого развития в человечестве.

И здесь частью становится не просто любая форма из процессов, а та часть, которая получает устойчивое, самостоятельное развитие в теле человека. Как только она не просто устоялась, а устойчиво развивается – она становится частью человека.

Отсюда в фундаментальности формы нам нужны новые виды психодинамических исследований, которые позволяют на основе, допустим, частей человека, или на основе форм окружающего мира разработать психодинамизм формы, как динамику её специфик действия, деятельности, состояния, формирования, сложения и так далее. И через это подойти к созиданию форм и формотворчеству как таковому. Или созиданию форм, которые позволят нам складывать иные виды предметной и объектной среды, чем мы сейчас понимаем. Допустим, если взять из фантастики, текучая форма корабля или объекта, которая и компактифицируется, и расширяется, и одновременно может течь в разных мерностях и в разных пространствах, то есть, передвигаться с учётом многомерных взаимосвязей, переходя из одной мерности в другую, изменяя этим форму, или даже субстанциональность формы, чтобы встроиться в ту или иную мерность, в то или иное пространство, пространство-временную среду. В перспективе, при освоении космоса нам понадобятся аппараты, с такими характеристиками и свойствами. И это именно исследования психодинамизма формы.

При этом мы должны понимать, что первый вид психодинамизма формы мы, более всего, исследуем на самом себе. Известны исследования учёных, показывающие, что от формы тела матери, зависит здоровье плода ребёнка. Такие многолетние интересные исследования провели американские учёные, доказав, что форма, при рождении плода, имеет значение.

Поэтому фундаментальность формы очень важна, и я бы сказал, что при всех словах, которые человечество употребляет к слову форма, эта система до конца недооценена. В том плане, что мы пользуемся и формальной логикой, и создаём много вещей, предметов по форме, у нас есть специфика моды, где одежда имеет обязательно ту же специфику формы. Мы делаем удобную одежду для военных, для специалистов, ещё для кого-то, удобные скафандры для космонавтов. Но глубина исследования по форме у человечества отстаёт от необходимости, потому что глубина содержания больше, чем глубина формы. А по специфике формы, 10 – это содержательность, 11 – это форма, а 12, следующая, фундаментальность – это субъядерность. И, получается, чтобы содержания записать в ядра субъядерности, необходима специальная форма, которая это содержание охватывает. Соответственно, необходимо содержание, которое ограничивается соответствующей формой, и компактифицируется в субъядерность, как ядерность. И если мы не находим для содержания формы, есть вариант, что некая содержательность может в субъядерность не записаться. Или размыться в этой субъядерной записи настолько, что это не оформится организованно, и таким образом не сложится устойчивый контекст записанной содержательности формой, для воспроизводства в следующих поколениях в этой ядерности.

Согласно действию ключа 8–1, воссоединённость проверяется качеством формы. Поэтому, когда мы смотрим на те же религиозные представления об воссоединённости, мы восторгаемся формой храмов, формой иконостасов с содержанием, то есть, нас интересует некий эффект красоты формы.

Мы говорим – «форма правления», не содержание – форма правления. Если мы не решим философский специалитет фундаментальности формы, то у нас постоянно будет или революция в социальном изменении формы правления, или очень сложные явления в технологии, когда смена формы – это, чуть ли, не революция технологических цепочек. То есть, в какой-то мере это и правильно, а, с другой стороны, это может быть и крах предыдущего вида формы, когда мы отказываемся от полезного, не замечая нужного.

Когда достигнута абсолютность чего-то – она позволяет правильно оформиться. И абсолютность – это и есть границы формы с содержательной насыщенностью.