Парадокс Андропова. «Был порядок!»

Следует сказать, что тогда существовало в целом достаточно сдержанное, если не сказать негативное, отношение к чекистской «династийности», хотя она и существовала де-факто. Мне же, однако, представляется, что в этом явлении гораздо больше положительного, нежели отрицательного. Потому что в целом эта преемственность и семейная традиция способствует более осознанному и целенаправленному выбору профессии, помогает в формировании и воспитании у будущих контрразведчиков профессионально значимых качеств личности.

Высшая школа давала отличное образование. Как скажут сегодня – «четыре в одном»: специальное, юридическое, языковое, среднее военное.

Но основу и сердцевину обучения составляли именно юридические и специальные дисциплины. Спецдисциплины представляли собой то, что ныне называется оперативно-розыскной деятельностью и регламентируется открытыми нормами права, в частности – федеральными законами Российской Федерации «Об оперативно-розыскной деятельности», «О федеральной службе безопасности», «О противодействии терроризму».

Среди юридических дисциплин особое внимание, по понятным причинам, уделялось уголовному праву и уголовному процессу, криминалистике, а также административному и международному праву.

Главное, чему учили нас преподаватели, – это безукоснительному следованию именно нормам права, статьям законов, строгому соблюдению законности.

Немалое внимание уделялось также предупреждению и профилактике, то есть недопущению реализации преступных намерений. Существовал и существует целый арсенал средств и методов предупреждения преступных действий, особо подчеркну, именно в правовых рамках, но распространяться о них не буду по вполне понятным причинам.

В цикле гуманитарных дисциплин немалое место занимали вопросы как современной международной обстановки и политики, так и истории отечественных органов безопасности, правда, начиная только с декабря 1917 г., с момента создания ВЧК. Хотя мы и понимали как объективную потребность в существовании органов госбезопасности для любого государства, так и их наличие в Российской империи.

Но изучение их деятельности сводилось лишь к изучению существовавших норм Уголовного уложения.

Хотя у нас, слушателей, присутствовал немалый естественный интерес и к тому, как были организованны и действовали спецслужбы России до 1917 года. В этой связи огромным спросом в библиотеке пользовалась только появившаяся тогда книга Владимира Понизовского «Ночь не наступит», в художественно-литературной форме рассказывавшая о деятельности Департамента полиции России.

Конечно, нам говорили и о необоснованных политических репрессиях 30—50-х гг., хотя тогда мы, как, впрочем, и сами преподаватели, не знали и не могли знать их подлинных масштабов.

Конечно, как юрист и гражданин, я не могу не испытывать чувства горечи и глубокого сожаления по поводу этих фактов, но такова подлинная правда об истории нашей Родины и ее органов госбезопасности в ХХ веке, которую необходимо знать и помнить[292].

Обращаю отдельное внимание на все эти обстоятельства в связи с тем, что особый упор в процессе обучения слушателей Высшей школы КГБ делался именно на безукоснительное соблюдение норм права, уже измененных, на недопушение нарушений законности и превышения служебных полномочий.

Конечно, немалую долю времени отнимало изучение слушателями иностранных языков, как европейских, так и восточных, а с 1979 г. – и африканских (всего в Высшей школе велось обучение 34 иностранным языкам).

Не скрою, что в период обучения в ВКШ вызывала сомнение необходимость изучения военных дисциплин, хотя в дальнейшем эта подготовка пригодилась многим моим однокашникам – ведь им выпало на долю побывать впоследствии не в одном десятке «горячих» точек как за рубежом, так и уже на территории нашей страны.

И ныне глубоко убежден, что военная подготовка необходима чекистам, сотрудникам органов безопасности, и не только военной контрразведки, хотя нам и приводят примеры якобы «демилитаризированных» зарубежных спецслужб.

Хотя, конечно, требования воинских Уставов и воинской дисциплины и создавали некоторые неудобства в период обучения. Не говоря уже о несении нарядов – и внутренней службы по Высшей школе, и оперативных, ведь весь личный состав ВКШ являлся постоянным оперативным резервом председателя КГБ.

Годы учебы в Высшей школе вобрали в себя многое. Прежде всего, нельзя не сказать о коллективе курса, его мощном воспитательном и морально-нравственном потенциале, соединявшем в себе как юношеский задор и романтику вчерашних школьников с определенным жизненным опытом «старослужащих», прошедших армию.

Нельзя не вспомнить и нашего начальника курса, «папу», тогда еще майора Леонида Кузьмича Тюрикова, помощником у которого был Анатолий Михайлович Яценко. Это были требовательные, но в то же время отзывчивые, доброжелательные, понимающие руководители, которые, на мой взгляд, блестяще иллюстрируют понятие «отцы-командиры».