Парадокс Апостола

В отличие от большинства сотрудников газеты Бретон относился к Иву Карди без лишнего пиетета. Их связывали давние отношения и кое-какие грязноватые секреты, все эти годы удерживавшие махину «Мондьяль» на плаву. На Бретоне гневливый главред срываться никогда себе не позволял: тот был одним из немногих единомышленников, на чью поддержку он мог рассчитывать в разрастающемся и трудно управляемом медийном мире. В последнее время экономическая реальность все чаще вынуждала Карди принимать непопулярные решения, которые порождали всевозможные внутренние конфликты и текучку кадров. Финансово газета тоже чувствовала себя неважно. Читательский интерес к ней падал, а акционеры все чаще связывали это со слабой редакционной линией.

Карди ощущал, как сжимается вокруг него кольцо обстоятельств, и, с трудом подавляя учащающиеся приступы паники, лихорадочно искал выход из положения.

* * *

— Восемь миллионов франков, — произнес он, хлопнув пухлой рукой по полированной поверхности стола. — А в обмен — тридцать процентов акций «Мондьяль». Расплачиваться за эту щедрость нам придется долго…

Нервным жестом редактор дернул себя за воротник, словно ему было нечем дышать. Звонко стукнув о паркет, покатилась в сторону перламутровая пуговица. Обычно румяное лицо Карди выглядело сейчас бескровным и осунувшимся.

Его волнение Бретону было понятно: появление нового мажоритарного акционера означало потерю независимости и неизбежную перемену курса. Главреда не без оснований терзали дурные предчувствия.

— Конечно, вмешиваться в политику газеты он не имеет права, однако в неформальной обстановке господин акционер уже успел обсудить с издателем свое видение…

Бретон, смаковавший тем временем терпкий кофе с кардамоном, какой подавали только на четвертом, насторожился.

— И в чем же состоят ожидания уважаемого акционера?

— О, у него в запасе оказалась целая программа. Во-первых, — Карди принялся загибать короткие, поросшие рыжеватой шерстью пальцы, — мы должны приложить усилия, чтобы чертов «Курск» все-таки всплыл…

Именем затонувшей русской подводной лодки в «Мондьяль» с недавних пор называли отдел, занимавшийся созданием электронной версии газеты. Проект этот пробуксовывал на месте на протяжении двух лет, для его развития у еженедельника не хватало ни людей, ни знаний, ни финансов. Команда из трех журналистов, дизайнера и двух технарей ютилась в изолированном «бункере» и была полностью отрезана от редакционной жизни. Объяснялось это просто. Карди был твердо убежден, что бесплатный виртуальный еженедельник мог оказаться опасным соперником бумажной классике и снизить ее продажи, поэтому никаких дополнительных условий для развития сайта не создавал. Его посетители могли лишь ознакомиться с кратким содержанием основных рубрик газеты и некоторыми второстепенными статьями.

— Ну, а во-вторых?

— А во-вторых, мы обновляем редакционную формулу и возрождаем инвестигейторство. От тебя ждут в ближайшее время масштабный scoop[26].

Известие это Бретона слегка удивило.

Считая скорый конец своей расследовательской карьеры уже неизбежным, он морально готовился полностью посвятить себя скучной, но хорошо оплачиваемой работе рядового редактора. Однако не столько в словах, сколько в интонациях Карди он улавливал скрытый подвох, какую-то подозрительно приторную фальшь…

— Твои ресурсы в этом деле ничем не ограничены, — продолжал тем временем главред, стараясь звучать как можно убедительнее. — Деньги, люди, время — все в твоем распоряжении, был бы достойный сюжет. В витрине «Мондьяль» давно не было разоблачений, а ведь именно они «продают», — разглагольствовал он, позабыв, что на протяжении года сам отвергал все предложенные Бретоном темы.

— Нам нужен такой материал, который нарушит общественное спокойствие, всколыхнет сонного обывателя! Да и перед президентскими выборами пора бы расставить акценты, — тут он неожиданно понизил голос. — Скажу не для протокола: есть основания считать, что один из ведущих кандидатов скоро сойдет с дистанции…

В этот момент Бретон взглянул на него так подозрительно, что Карди стушевался и замолчал. Но затем все же нашел в себе силы добавить:

— Кстати, вскоре у нас будет проводиться реструктуризация. Отделы международной и внутренней политики мы объединим, подчинив их одному редактору. Решение по этому вопросу пока не принято, — последовавшая после этих слов пауза была на долю секунды длиннее необходимого, — но у тебя, конечно, есть все шансы…

Покачиваясь на стуле, Бретон хранил молчание.

Чем дольше он слушал редактора, продолжавшего делиться с ним своими умозаключениями, тем отчетливее понимал, что им пытаются манипулировать. Для газетной среды это было делом обычным, но от Карди подобного он не ожидал…

Окончательно утвердившись в мысли, что босса «взяли под контроль», Бретон задумался о собственной роли в этой истории.